Леса, леса, леса… сколько уже можно?! Ночью в них не видно ни зги, сколько не приглядывайся в одинаковые соития ветвей и стволов! Куда ни глянь, всюду пейзаж одинаков – и уже нет смысла подмечать малейший изгиб сучков, крошечный подсохший лист или ничтожнейший след на коре – повернув голову влево, ты увидишь все то же самое. Сделаешь десять шагов и осмотришь все вокруг – и увидишь все то же самое. Заорешь самым скверным словом, схватишься за голову руками и, не глядя, побежишь, куда придется – но когда остановишься и откроешь глаза…то  увидишь все то же самое.
Леса, леса, леса… нет, это уже просто невыносимо! Куда не поверни, они – тебе навстречу. Эти тейаровы дети словно насмехались Ринияром ним – и каждый раз, когда ему казалось, что он вот-вот уже выйдет на опушку, она с хихиканьем, косящим под сову, ускользала Ильтар знает куда, оставляя в его распоряжение только вековые деревья.
Деревья! Ринияра уже тошнило от них. Он раз за разом принимался неистово ругаться, проклиная всех, кто имел к этим самым лесам хоть малейшее отношение. Ягуар бесился от души, топал ногами, один раз даже попробовал боднуть ствол от переизбытка чувств. А потом, когда протаранить дерево не удалось, долго лежал под корнями молодого дубка, с мечтательным видом созерцая звездное небо… в оправе из этих тейаровых покрытых листьями верхушек!!
Леса, леса, леса… сотни древесных стволов, сотни крон, сотни вывернутых под ногами корней…
Ринияра уже тошнило от них. Тошнило от деревьев. Тошнило от всего, что было вокруг.
Но больше всего его тошнило от боли.
Ах, какой глупостью была идея тащиться в Таллем пешком, не взяв коня! Ини порешил было, что легко пройдет лес по прямой, до того, как стемнеет; но светило решило над ним посмеяться. Оно скрылось как раз тогда, когда тропа стала особенно неразличимой! Да, пожалуй, переть через чащу без лошади – это один из самых глупых поступков за всю жизнь Ринияра.
И теперь Ягуар это понимал. Точнее, так: Ягуар понял это как раз тогда, когда наткнулся на элафируса, самца дикого оленя. Они не поняли друг друга. И теперь все плечо Ини было в крови.
Ринияр снова посмотрел на небо. Рука по началу отнималась от боли, но теперь захолодела и перестала слушаться.
Однако… что это?
Василиск пригляделся к одной из самых высоких веток дерева, у корней которого он прилег.
“Не дай бог, альва. Не дай бог”, – с ужасом подумал он, напрягая зрение в алых глазах.
Но это была не альва.
Ринияр не нашел в себе сил выразить свое удивление. На ветви сидела девушка.
- Э? – крайне многозначительно поинтересовался он, запрокидывая голову.
Наверное, от потери крови начались галлюцинации.

Все еще тупо пялясь вверх, Ринияр честно попытался подключить к разуму здравый смысл.
Зачем эта особа залезла на дерево? Или… или это здесь так принято – чуть что, так сразу залезать на деревья? Ну, это как с кроватью – василиску на чужую кровать нельзя садиться без разрешения. Так, наверное, и здесь: ночевать на земле нельзя, если не получил разрешение у… у кого-нибудь. Ну, как это у них называется? А, точно! Традиция!
Василиск уже немало лет провел вне родной пустыни. И, конечно же, поначалу он очень удивлялся забавным, на его взгляд, поступкам со стороны «этих смешных иностранцев». Например, они всегда ходили в ботинках, а полы у них были твердые и деревянные. Почему? Зачем? Этого Ини понять не мог ну никак.
Сейчас, конечно, пришлось привыкнуть – мнение Ринияра на тему лучшего покрытия для пола, ясное дело, спросить забыли. И потому, спустя пару лет, Ягуар умудрился приучиться постоянно топать в сапогах, не разуваясь по привычке, входя в помещение. Помнится, потом, когда он пересек собственный дом в обуви, вся прислуга долгое время находилась в глубочайшем шоке.
Но с этой традицией Ринияр хоть кое-как смирился. И теперь, кажется, прямо перед ним – точнее, прямо над ним, - раскрывалась очередная новость: девушки, заночевавшие в лесу, обязательно должны залезть на дерево. Зачем? Почему? Ильтар его знает. С иностранцами не поспоришь!
Торопливо приняв сидячее положение, а потом и вовсе поднявшись на ноги, Ини подслеповато прищурился.
“А может, в этом лесу вовсе не так пусто. Наверное, все наверх залезли”, - возникла забавная мысль, и Ринияр даже повертел головой, в надежде увидеть еще кого-нибудь, сидящего на ветке неподалеку.
Когда же он снова повернулся к незнакомке, то рядом с нею витала небольшая светящаяся сфера – да, пожалуй, с нею он смог рассмотреть сию особу получше.
Светлые волосы – это было еще одно непривычное новшество для Ини. В таинственной «Загранице» шевелюра у прохожих была самых разных цветов. Например, однажды Ринияр с ужасом созерцал парня с волосами цвета истинного пламени. В родном же городе Ягуар ни разу не встречал оттенка, отличного от черноты…
Так вот. У дамы же локоны были белые. А брови… а брови – черные. Хм. Странно.
-  Простите, если напугала… я просто пряталась от бандитов, а теперь не знаю, как отсюда слезть…
Ринияр с задумчивым видом почесал затылок «здоровой» рукой.
Кажется, спать на деревьях – это не традиция. Это – просто очень индивидуальный поступок. И сейчас ситуация не имела с ним ничего общего.
- Я бы попросила вас помочь, но, кажется, вы ранены…
- Я? Ранен? – негромко повторил Ини, и, вспомнив выбитое плечо, несколько удивился осведомленности девушки. – Ну… есть немного. Но это только «немного».
Потом он «измерил» взором расстояние, отделявшее даму от земли.
“Это ж как надо было испугаться, чтоб так высоко залезть? И как ей теперь спускаться?”.
Так же, как и залезала, только наоборот, - услужливо подсказало подсознание.
- Эм… давай тогда, быть может, я к тебе заберусь? – с совершенно ошалелым видом предложил Ринияр. – И помогу спуститься.
Итак, если здесь принято лазить по деревьям - то просто необходимо овладеть этим, судя по всему, очень важным умением до конца...

- Ага, кажется, рука онемела, судя по характеру раны, это были дикие животные, - сообщила девица, перебираясь на другую часть дерева, собираясь, видимо, спускаться ввиду собственных возможностей. - Кто же лазает по деревьям с раненной рукой? – тон ее подсказывал, что она приняла Ринияра либо за заядлого шутника, либо просто за того, кто очень сильно ударился головой.
Равноправие… тоже жуткая вещь. Женщины! Они не только имели право думать, что хотят, но и даже это демонстрировать. Притом, независимо от собственных возможностей! Ох, и странные тут у них порядки…
- Я попробую сама-а-а-а-а!.. – заявила девушка – и заявление это перелилось в вопль, сопровождающий ее падение с ветвей.
И, учитывая, что незадачливый Ринияр все это время находился под нею…
Нет. К сожалению (или к величайшему счастью?), он не успел вытянуть руки и жестом принца на белом коне ее подхватить. Не исключено, кстати, что этот жест все-таки появится при дальнейших пересказах этой истории. Но в оригинальном ее варианте Ягуар попросту грохнулся на землю от столь внезапно свалившейся на него роли посадочной площадки… и не только нее.
В общем, незнакомая древолазка очень удачно на него приземлилась. И, пока она с него слезала, а он – испод нее вылезал, Ринияр уже успел хорошенько разойтись. Единственным его желанием на данный момент было всего одно – поставить девицу на место. Во всех смыслах этого слова. Помогая деве подняться на ноги, Ини язвительно улыбнулся.
- Итак. Во-первых. Не знаю, что там говорит характер моей травмы, но получил я ее, потому что крайне неудачно упал в овраг, - достаточно беззлобно удивил он свою новую знакомую. – Спасаясь от оленя, - добавил Ини сразу, не желая, видимо, ее обижать.
При этом все его нутро прямо-таки тряслось от плохо сдерживаемого смеха. Но еще смешнее ему становилось, когда он предвкушал ответную реакцию собеседницы на свои слова. Не исключено, правда, что реакцией этой будет пощечина. Но менее забавной ситуация от этого не станет.
- А твое приземление, невзирая на мягкую посадку, удачно не прошло, - констатировал Ягуар, замечая, что девушка не может подняться.“Хороши же мы, однако. У одного плечо перебито, а другую нога подвела”, - с долей черного юмора заметил Ини, закусывая губу. – “Пойдем, видать, на корм здешним хищничкам”.
Однако, несмотря на всю трагичность положения, свое глупое чувство юмора Ринияр не растерял.
Не может же все закончиться так… быстро?

Усевшись на земле, неподалеку от места своего падения, девушка только улыбнулась в ответ на попытки Ринияра поставить ее на место. Ини, ощущая внутри жуткую неловкость, мгновенно принялся отряхивать пыль со своего камзола – и понял, что приводить его в порядок бесполезно – предмет одежды был попросту изодран жестокостью лесного мира. А из воротника даже торчала колючая ветвь.
“Что же это за…” – подумал он было, и сразу же осознал, что еще сравнительно неплохо сохранился.
Действительно. Пережил сумасшедший бег через кусты терновника. Ухнул в овраг. И еще теперь извалялся в пыли. Да, пожалуй, лучшей внешности для общения с дамой не сыскать во всей Фатарии! Хотя… кто знает этих иностранцев? Быть может, у них и это считается нормальным?
С этой полной надежд мыслью Ринияр отбросил затею вычистить свой камзол и отбросил за спину волосы, которые, к величайшему счастью, имели много более «божеский» вид.
- Я ведь просто предположила, в лесу очень много случаев для таких вот ран.
“Ну хорошо, хорошо. Пускай так. Не придирайся”, - сам себе приказал Ягуар, боясь, что врожденный рефлекс отвечать на добрую половину фраз ядовитой колкостью покажет себя и сейчас.
А потом девушка усадила его рядом с собой – не без некоторых сопротивлений со стороны Ринияра, - и принялась ворожить над видавшим виды вывихом плеча. Василиск, ввиду врожденного недоверия к магии стихийного рода, долго и с подозрением косился на свет, исходивший из рук девицы. Успокоился он нескоро – некоторое волнение длилось ровно до того момента, когда Ини, наконец, понял, что таинственный свет несет за собой исцеление. Спустя некоторое время он снова начал ощущать свою руку – а совсем скоро и вовсе двигать ею.
- Ну вот, я вылечила ваше плечо, - констатировала девушка, когда похожая процедура была проделана и с ее ногой.
Ринияр сдавленно кашлянул, пытаясь выдавить из себя хоть каплю мужества, которая, ясное дело, должна была уйти на благодарность.
- Спасибо, - наконец, произнес он, понимая, между тем, что и этих слов недостаточно. – Не знаю, что делал бы, если б не…
Тут ему впервые за весь диалог пришло озарение: в то время, как дама, как и полагается этикетом, общалась с ним на «вы», сам Ринияр ограничивался невежественным «тыканьем».
“Та-ак. Путешествия нам явно идут на пользу. Из аристократии мы медленно дегедрадируем в бродягу”.
- Ну… может, перейдем на «ты»? – вконец затравленный собственным поведением, предложил Ини, ощущая, как стыд, зарождаясь где-то промеж ребер, начинает победоносное шествие вверх, стремясь залить лицо краской. – Я, кстати, Ринияр. Ринияр Керлиэн. Из Хрустального Дома.
"Интересно, скажет ли ей имя нашего дома хоть что-нибудь. Кроме, ясное дело, того, что мы - василиск..."

В реальности промежуток между репликами длился около нескольких секунд.
Как бы это ни звучало банально, для Ринияра эти мгновения были вечностью. Нескончаемой. А потому полной волнительного ожидания. Отчасти даже – предвкушения.
За «вечность» девушка успела прихорошиться и сесть на бревно неподалеку. Побери всех Тейяр! Ну как, как они успевают делать все, что касается внешности, так быстро?
А еще она улыбалась. Вот это – вообще загадка природы. Нет ничего более многозначительного, чем женская улыбка. Ну, смотрите сами – то ли она улыбается потому, что ты произвел на нее достойное впечатление, она смущена и так далее, так далее. Толи оттого, что у тебя на голове сидит лягушка. Или ты такой придурочный и неуклюжий (сам по себе, даже без лягушки), что ей смешно – но она, как истинная дама, не желающая тебя обидеть, из последних сил пытается сдержаться.
“Я пару секунд назад приглаживал макушку – никого живого на ней не было”, - напомнил себе Ринияр, для полной уверенности снова проводя рукой по волосам. – “Хм. И сейчас – никого… ах, если бы это хоть немного утешало!”.
- Да пожалуйста, тыкай, сколько угодно. У меня привычка такая, вежливо говорить со всеми, - наконец, ответила девушка, смеясь.
Между тем, она еще и умудрялась совмещать светскую беседу с Ринияром и создание небольшого костра.
Ини мысленно ухватился за ее смех, сохраняя его у себя в памяти во имя детальной расшифровки. Она не сдержалась и захохотала над ним? Или сделала это просто так?
Ильтар их знает, этих иностранцев.
Однако, потом она стала серьезной. Даже удивленной. Такая перемена окончательно сбила его с толку. Ну неужели все настолько плохо?!
- Я Лер, Лер Ментон… - продолжала, между тем, дева. - Неужели ты - василиск? Вот здорово. Никогда не видела василисков. Но слышала о Хрустальном доме.
Ввиду своей женской активности он тут же поднялась с места, принимаясь изучать Ринияра. Тот опять погрузился в смятение – ну что ему сейчас надо ощущать? Смущение? Удивление? Неудобство? Гордость?
А Ини, чувствуя себя полным идиотом, ощущал себя букашкой, которого исследуют в мощный микроскоп.
- Ну… да, я… ну да. Я – василиск, - согласился он, взяв себя в руки. - Загадай желание, коль впервые видишь, - игриво подмигнул Ини, окончательно расковываясь.
С этими словами, окончательно возвращая себе самообладание, он поднял голову и в упор посмотрел на нее – своими чудными алыми гляделками, взор которых часто вводил окружающих в состояние заморозки.
- Но интересного в этом мало. А вот ты… кстати. Кто же ты?

- А что так можно? Хорошо...
Ини, услышав сию реплику, уже сам не выдержал: откинувшись назад и едва не упав с бревна, он захохотал от самой, как говорится, души.
Надо же! Оказывается, у «иностранцев» столько традиций, что они даже сами не в силах их запомнить! А ведь Ринияр до некоторых пор думал, что он один такой, больной на голову и память…
- Это… ну, что-то вроде приметы. Если что-то делаешь, видишь или чувствуешь впервые, надо загадать желание, - не удержавшись, блеснул Ягуар своими познаниями чужих обычаев – как только перестал истерически ржать.
И все же, он не смог сдержать улыбки, наблюдая, как Лер – новая знакомая, - исполняет маленькие, но столь необходимые для исполнения загаданного ритуалы.
“Как дитя, честное слово…”, - буркнул кто-то в голове.
Ини, глядя, как легко и просто она выдерживает его напускной холодный взор, улыбнулся еще шире.
“Ну разве это не прекрасно?” – завершил свою мысль разум.
Да, пожалуй, эта случайная (да и, чего греха таить, немного глупая) встреча становилась все более и более интересной. Можно даже сказать, веселой.
- Я полуэльф. Видишь уши? – ответила Лер на вторую его реплику, демонстрируя заостренное ухо, по форме и длине подобное ивовому листу.
- О… надо же! – усмехнулся Ринияр, закладывая руки за голову и опираясь спиной на ствол того самого дубка, с которого пару минут назад словил эту, в лучшем смысле, забавную полукровку.
Устроившись поудобнее, он прищурился, подобно довольному коту, и лениво потянулся; слава Тейяру (да и не только ему), плечо восстановилось окончательно, и нельзя уже было поверить, что около десяти минут назад оно находилось в столь плачевном состоянии, как свидетельствовала о том кровь на камзоле.
- А я впервые вижу полуэльфа, - сообщил Ринияр, склонив голову набок. – Надо бы и мне загадать желание!
Последовавшая за тем короткая пауза послужила временем для того, чтобы Ини успел провернуть в голове основные свои нужды и выбрать из них самую главную. Говоря проще, желание он все-таки загадал.
- Кстати. Что же ты загадала? – с хитрецой спросил Ягуар, не выходя из расслабленной позы.

Ринияр снова улыбнулся, созерцая поведение Лер.
Да, пожалуй, было в ней нечто такое, что заставляло его улыбаться постоянно. То ли некоторая милая беспечность, то ли детская беззаботность…
Или же магия света делала эту особу похожей на… э…
Ну, пожалуй, на нечто среднее между солнцем и бабочкой. Как бы далеки ни были данные понятия, Лер с лихвой их в себе совмещала.
Светлая, непорочная. О, вот они, эти слова. Редко встретишь даму, к которой сии качества могли бы относиться! В родной пустыне Ринияра женщины больше всего напоминали змей – коварных, мстительных, умеющих выжидать и мстить…
При воспоминании о змеях Ини мгновенно передернуло – ибо сразу за гадами шел неизменный образ Сорель, Главы Мраморного Дома, с которой у Ягуара шло напряженное соперничество. У-у, эту особу он всегда вспоминал с дрожью в области колен… и желанием поперхнуться.
Возможно, у него была аллергия на эту женщину? Ну да не суть. Главное, что Сорель далеко, сидит на своем ложе, как гремучка – на камне, греется на солнце и не двигается. А он здесь, в лесу. Может, тут и немного прохладно, за то, хорошая компания. Это же главное?
Когда Лер, забавно надув губы, отказала ему в признаниях, Ринияр беззлобно усмехнулся и отбросил взор в сторону. И куда подевалось его желание язвить и измываться надо всем, что движется?
Хотя, пожалуй, сейчас Ини в нем совсем не нуждался!
- Не скажу. А то не сбудется...
“Ага. Еще одна традиция – свои желания держать при себе. Запомню”, - мысленно проговорил Ринияр, не удостоив данное поверье упрека в бессмысленности. А что? Оно показалось ему очень даже… логичным.
Ягуар с минуту помолчал, глядя в огонь, плясавший подле них. Была ли то паранойя, но ему казалось, что пламя над ним насмехается.
“Ну да. Это же заграничный огонь. Ничему не удивляйся, Ини. И все подумают, что ты вполне здоров”.
Возможно, так на него действовала тишина. Вот… ну и странные же эти женщины! Они молчат – и им хорошо. Ты тоже молчишь – а тебе неловко. Чувствуешь себя виноватым. А главное, почему? Не известно!
Пожалуй, если бы женщины замолкли разом, сам Ильтар бы не выдержал и заговорил. Пожалуй, женским молчанием можно было бы заставить говорить все на свете. Даже океан.
Не стерпев паузы, Ягуар снова ее нарушил.
- Так куда же ты держишь путь?

Ринияр заметил в ее жестах некоторую… тоску. Она… скучала? Возможно. Или же просто горела желанием унестись прочь из сырого леса. Куда-нибудь к крохотному, дряблому огоньку камина в одной из жарких, но уютных (в сравнении с чащей, ясное дело) таверн города Таллем…
Он и сам вздохнул, вспоминая, что за нужда потащила Ини в город кузнецов. Там он оставил Аэро – своего дорогого коня-физара, - одному из доверенных мастеров кузнечного дела. Скакун уже стер свои старые подковы, требовались новые – да только поди подкуй своенравного Аэро!.. Если бы ему так срочно не понадобилось в Рахен, он бы просто дождался окончания работы и намного сократил свой путь, двигаясь верхом. Каким же дураком проявил себя Ринияр…
- Мне в Таллем, я знаю дорогу. Вот только  эти разбойники, и  все  остальное… - с улыбкой ответила Лер.
- Надо же, по пути, - тихо ответствовал Ини, отстраненно наблюдая за появившейся рядом с ней змеей.
Он решил было, что если не «выдаст» сие безногое существо, то и девушка его не заметит – и гадюка уползет восвояси, не будучи вспугнутой криками, а, следовательно – не будучи вынужденной защищаться.
Однако Лер все-таки увидела несчастную гадюку…
Но действия ее были столь удивительны, что Ринияр оказался приятно удивлен.
- Э… как я? Ну что ж… спасибо, - улыбнулся Ягуар, наблюдая за умелыми движениями жрицы, отпустившей змею в заросли. – Можно сказать… польщен.

Ринияр не без труда подавил зевок, который, случись ему все-таки свершиться, мог бы оставить за собой, как минимум, весьма ощутимый вывих челюстей. Однако ж, ему все-таки удалось сдержаться, из последних сил стиснув зубы и зажмурив глаза – и даже, для пущего усердия, тряхнув головой.
Но стоило миновать этой опасности, как следом за нею навалилась и вторая – на сей раз, это была Госпожа Усталость, плавно перетекавшая в непреодолимое желание пуститься в грезы, диктуемые Его Величеством Сном.
- Я сказала правду. Почему ты польщен?
Голос попутчицы, казалось бы, пробивался сквозь молочно-белый, вязкий туман, приглушавший все звуки вплоть до монотонного убаюкивающего гула.
- А? – совсем тихо переспросил Ягуар, не столько желая получить повтор, сколько – привести в себя в состояние хоть какой-нибудь активности. – Что, поль… польщаться (хм, странное слово; Ини, ты уверен, что оно вообще существует?) теперь можно только в ответ на ложь?
Понимание того, что сейчас была сморожена достаточно странного рода глупость, пришло лишь в самый последний момент. Но… какая разница? Разве это важно?.. И вообще… спать… спать… спа-а-а-а…
- Я не  хочу попадаться бандитам еще раз, - снова заговорила Лер, тоже готовясь отбыть к вратам астрала. - Так что, переночую остаток ночи здесь. Ты со мной? Ведь тоже устал, наверное…
…Ринияр с немалым усилием разомкнул веки и удосужился все ж таки ответить и на эту реплику.
- Едва ли какой-нибудь джентельмен удачи рискнет напасть на тебя теперь, - заверил он девушку, тщетно пытаясь проморгаться и изгнать дремоту с глаз своих – во всех смыслах сего выражения. – Василиск я, или нет, загрызи меня Ильтар?
Тем самым Ягуар весьма тонко дал знать, что остается.
Дал знать… и, прильнув спиной к стволу дубка, с удовлетворением обнаружил, что более удобного ложа доселе не встречал. Так обнадеживающе жесткая кора подпирает спину… порождая уютные воспоминания о теплом Кен-Корионе и о камнях, на которых сидеть во сто раз приятнее, чем на стульях… и о горячем песке, и о солнце… и…
- …Правда, она гигантская, Рин?
“Рин… хм… какое… милое сокращение… Ну, чего там еще?..” – на сей раз, открытие очей далось раз в пять тяжелее, чем прежде. Собирая по каплям ничтожные крупицы воли и разгоняя омут лени тяжким веслом пробуждения, Ринияр на вынырнул из липких объятий сна и…
- А-А-А!!!
Сей клич, будто бы открывая разум для прилива тайной энергии, о которой в добрую сотню глоток глаголют шарлатаны, мгновенно впустил в тело Ини столько сил, сколько не смогло бы целое ведро ледяной воды, опрокинутое на макушку спящему.
Ринияр мгновенно вскочил, видя пред собою истинного Тейарова дитя с длинным розовым хвостом – огромного, толстого, лохматого, с голыми лапами, оснащенными тонкими мерзкими пальцами. Тварь тянулась к нему, вылупив черные, как безграничная тьма, глаза, обнажая два выступавших вперед зуба и…
…И то, что тварь сия была всего-навсего крысой, ничуть не умаляло ее ужасающего вида!
Но самое страшное – Ринияру было некуда бежать. Сзади очень некстати оказался дуб, в который василиск вжался спиной, словно стремясь протаранить лопатками.
- У… у… у-убери… это, - молящим голосом проблеял Ини, с безграничным страхом наблюдая, как монстр выворачивается из пальцев Лер, уже почти вернув себе свободу.
Эта свобода вполне могла оказаться за пазухой у Ринияра. Во всяком случае, крыса находилась где-то чуть выше этой области.