Быть может, убивать тайриат и не хотел, но сейчас их с Аникой желания явно разошлись. Она справедливо предполагала, что куда лучше знакома с человеческой натурой, нежели выходец из Изнанки. И была уверена, что не возьми они ситуацию в свои руки, их тот час же зажмут силой и количеством.
Меж тем, самый воинственный из стражников, поигрывая мечом, начал медленно приближаться к столь необычной парочке. На потрескавшихся губах мужчины играла легкая улыбка. Аника знала: он получает удовольствие даже от одного только предвкушения предстоящего действа. Последние пять лет девушка вертелась в обществе убийц и успела неплохо изучить представителей этой профессии. Кто-то хладнокровно выполнял свою работу, не долго мучаясь угрызениями совести, а кто-то получал от этого истинное наслаждение. И вот теперь к ней приближался мужчина, кровь которого была переполнена адреналином и азартом, и наличие такой толпы зрителей лишь усиливало его кураж.
«Мечом махать горазд, а как на счет мозгами пораскинуть?»
Но судя по тому, как настойчиво он приближался к своей смерти, было видно, что никак. Взгляд Аники медленно скользнул к мечу, коим стражник, будто играя, обмахивался по сторонам. Небольшое усилие воли, и оружие вдруг изменило своей обычной траектории, с тихим чавканьем вонзившись в живот стражника. Выглядела эта смерть довольно нелепо - как будто мужчина, похваляясь, сама себя и заколол. Шадос сдержала ухмылку, и лишь уголки ее губ едва заметно дрогнули.
Когда зверь снова обратился к ней, девушка поняла, что это вовсе не ее разыгравшееся воображение. Быстро взобравшись по крылу, она перекинула одну ногу чуть ниже шеи зверя, и крепко вцепилась в серебристую шерсть. Чуть слышно послышался треск ткани - это ее разрез в юбке стал немного длиннее, и последняя более не сковывала движений шадоса. Пригнувшись как можно ниже к спине тайриата, Аника прошептала одними губами:
-За Вильданом на скале стоит замок. С воздуха его хорошо видно - подобных в округе больше нет.
Когда тяжелые крылья поднялись, захватывая первый порыв воздуха, стражники, будто очнувшись, поспешно потянулись за своими луками. Но им не то ловкости не хватило, не то рвения и желания вступить в бой с этим созданием и загадочной девушкой, но стрелы полетели только когда Аника и таррэ поднялись в воздух. Многие из них били мимо цели, а те же, что имели какой-то шанс достигнуть их, успешно отводила Аника. Лишь несколько из них вскользь зацепили девушку и прошлись по прочным крыльям зверя, так и не причинив серьезного урона. Несколько стражников полетели вслед за ними на лирах. То ли они хотели снискать славы, то ли отомстить за своего товарища, коему эти двое, как они считали, принесли несчастье. Анике пришлось отметить, что эти трое работали намного более слаженно, нежели все остальные стражники, оставшиеся внизу. Они не пускали стрелы наобум, и шадосу приходилось тяжело. И не смотря на то, что в воздухе ее больше не сдерживала никакая магия, одну стрелу девушка пропустила. Ее левое бедро поразила резкая боль, вырвав тихий вскрик и сбив дыхание. Аника на несколько мгновений потеряла концентрацию, и еще несколько стрел угрожающе полетели к беглецам. Одна из них попала девушке в плечо, на этот раз спровоцировав скорее рык, нежели еще один вскрик боли. Обернувшись, она поймала взглядом одного из мужчин. Тот как раз натягивал тетиву лука. Сконцентрировавшись на его стреле, Аника резко дернула древко. То сломалось у стражника в руках, но ей этого было достаточно. Острие стрелы в мгновение развернулось и вошло глубоко в глаз преследователя. Тот почти беззвучно свалился с лиры в ночную мглу. Где-то на окраине центральной площади прямо с неба шлепнулось мертвое тело  с застывшим взглядом. А Аника, тем временем, уже видела главные ворота Анактелиона, и молила лишь о том, чтобы тайриату хватило сил до них долететь. И чтобы его раны, если какие-то стрелы в него все-таки попали, оказались несерьезными.

[ Замок Анактелион ]

Отредактировано Аника (2012-10-11 18:57:31)

[ Портовый склад ]
1 число месяца Высоких Приливов 1645 год. Раннее утро.
Дробный топот копыт по мостовой, гомон толпы. Истекающая хмельная ночь ничуть не умерила пыла гуляк. Нахохлившийся Даррен притулился в углу небольшого двухместного экипажа. Рядом с Тимми играть роль Шелеста не было необходимости.
Он устал. Встреча выдалась на редкость напряженной. Капитан «Крылатого» не желал идти на уступки. Разумные доводы Шелеста не возымели должного действия. Ни завуалированные угрозы, ни посулы, ни убеждения, ни намек на возможность шантажа, на капитана «Крылатого» ничто не произвело впечатления.
Даррен не любил грубой силы, предпочитая в делах полагаться на силу убеждения и собственную репутацию. Но всегда находился тот сорт людей, которые сдавались лишь тогда, когда их прижимали к стенке. Даррен не любил загонять противника в угол. Яростнее и отчаяннее всего сопротивляется тот, кому терять больше нечего. Но тут, похоже, иного выхода не было.
Смеженные ресницы, отрывочные мысли, смутные воспоминания.

Бесцеремонное вторжение в мысли оказалось столь сокрушительным, что Даррен отшатнулся, прижавшись спиной к каменной стене, ладони вспотели, его замутило. Он судорожно вздохнул, откинул назад голову, ударившись затылком о холодный гранит, и закрыл глаза. В первое мгновение перед его внутренним взором была лишь чернота, потом, потом зажглись далекие огни, похожие на звезды в ночном небе.
Ощущение жестокой и властной силы, бороться с которой не представлялось возможным, казалось сгустком непроницаемой тьмы. Существо, бесцеремонно перетряхивающее его воспоминания, выдергивающее из памяти картинки далекого детства, которые сам Даррен давно предпочел бы забыть, было невероятно сильным и древним настолько, что Дарру с его пятнадцатилетним опытом жизни казалось почти вечным.
Он глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки.
− Привет! − внутренний голос был по-мальчишески звонким и чистым, − Тебе это нравится, да?
Темная чуждая сущность оторвалась от созерцания отцовской картины, вытащенной с задворков памяти. В этой картине что-то было не так. Она была не такой, какой была нарисована, она была такой, какой ее нарисовало воображение Даррена. Почему бы и нет? Он недобро улыбнулся:
− Это мой мир. Мои правила. Ты сам пришел, я тебя не звал. Сыграем?
Даррен почувствовал удивление и легкое, смутное раздражение. Не-по-ни-ма-ни-е. Вот что это было. Тварь обрела форму. Ту, которую придал ей Дарр в соответствии с собственным мироощущением. И все равно, она была грандиозна. И великолепна в своей мощи.
Картины? Мешают! Даррен отмел их. И, подчиняясь его воле, они оборвались и рухнули в пустоту, в медленный круговорот спиральных галактик.
− Беги, − шепнул Деррен, и тварь попятилась от разверзшейся бездны.
− Беги! − рявкнул он, и воздвиг вокруг твари хрустальный лабиринт, висящий в звездной пустоте. Закружилась голова, к горлу подкатила тошнота. Хрустальный пол создавал слишком хрупкую иллюзию опоры.
− Беги!
Позади твари взметнулось жгучее едкое пламя, опалив шерсть. Боль пульсирующей волной прокатилась по телу, заставила дернуться в короткой, мучительной судороге. Тварь чувствовала эту боль так же как Дарр. Он это знал, потому что сейчас они были единым целым, частью безумного мира, который начал рассыпаться на куски. Сверкающие осколки хрустального лабиринта рушились в пустоту в полной и торжественной тишине.
− Беги…

Даррен вздрогнул и проснулся.
− Тебя еще не хватало, − процедил он сквозь зубы. Тимми удивленно взглянул на приятеля. Экипаж свернул на набережную.
− Стой!
Очутиться сейчас на темном пустом складе в одиночестве хотелось Даррену меньше всего. Экипаж замедлил ход.
− Поезжай домой, − буркнул Дарр и соскочил на мостовую, игнорируя удивленный возглас друга. Удерживать подле себя Тимми без видимого повода было глупо. А объяснять что случилось, Даррен не желал. Уже светало, а у Тимми была семья. Мать, сестры, младший брат. Тимми не любил, когда они волновались.
Даррен вернулся на центральную площадь, с легкостью лавируя в поредевшей толпе. Он сделал несколько кругов и вышел к палаточному городку. Без особой цели, просто ожидая, когда полностью рассветет и можно будет добраться до склада, переодеться, превратившись в оборванца из портовых улиц, а после вернуться домой и тихонько прошмыгнуть в свою комнату, уповая на то, чтобы не столкнуться со скучающей мачехой. Днем Мирель редко беспокоил его.

Отредактировано Даррен (2012-11-06 17:39:54)

Последний день месяца плачущей Сирены, поздний вечер. 1645.
Она ждала. Ждала долго, как и подобает охотничьей ищейке. Высматривала в толпе лица, вспоминала знакомые по описанию черты. Он ей сказал, он ей дал образ. Она должна найти. Работай она тогда у дядюшки, если готова так легко признать свою профессиональную некомпетентность. А это была бы именно она, не найди Хельга в толпе нужную персону.
Было, признаться сложно. В редкой веренице гостей палаточного городка никак не попадалось нужное ей лицо. В какой-то момент Хладная даже запаниковала - а вдруг она упустила какую-то очень важную деталь? Забыла, что ей говорил хозяин, что-то очень важное, что могло помочь. Щелкнуть в сознании и сказать, да вот же он! Паника стала почти осязаемой, сконцентрировалась на кончиках ее пальцев и цепкой хваткой обхватила за позвоночник. Словно тянула назад, в портал. Вернись, ты упустила что-то важное. Интуиция шептала, как теплый ветер летней и темной ночью. Девушка вздрогнула, она сама и не заметила, как оказалась дальше от ярких куполов палаток, вплотную к телепорту, подготовленному специально для праздника.  Пальцы невольно легки на камень у медальона, девушка прикрыла глаза. Вдох-выдох и мы опять играем в терпимых.
Никогда не помогало, но всегда делалось. Дыхательная гимнастика. Что бы успокоиться. Чушь несусветная.
Лин...Лин Дикхос мысленно позвала гостя Хельга, словно это могло взаправду помочь. Приди, одерни за плечо, скажи, что ты здесь. Ты так нужен дядюшке...!
Она не знала, что произойдет все именно так. Что именно это и было надо. Но не успев открыть глаз, девушка повалилась на землю, лишь ойкнув. Химэ не обратила внимания на то, что в своем ступоре преисполненном паники, она встала на пути у тех, кто шагал в портал где-то там, и ступал ногой уже здесь. Её просто напросто сбили, не ожидая преграды. И каких граней достигло ее удивление, когда с трудом перевернувшись под увесистым господином, и заглядывая в его немного виноватое лицо, нашла жемчужину своего поиска. Очень своевременно.
- Кантэ...- сорвалось с ее губ прозвище, повинуясь движению сжатой грудной клетки. Пропажа оказалась слишком близко. На расстоянии интимной близости, но девушка не сразу это поняла. Ее подсознание заставило щеки загореться румянцем, смущаясь, а разум очень громко про себя ликовал, не давая отползти в сторону. Нашла, справилась. Все получилось. Она не виновата. Это он опоздал на встречу, о которой даже не знал

- Ему..не очень нравиться имя Ли-и-ин...Кх-х-х-х-х-х.- прохрипел несчастный "профессионал" столкнувшись со столь "радушным приемом. Пора было просить хозяина оставлять увесистую прибавку за риск. Вообще это было бы очень разумно, но увы и ах в этом деле Хельга была альтруистом. Чертовы "чувства человечьи".- Он говорит, это имя для...трактирной девки....Сказал - называй по прозвищу-у-у-у-у.
А говорить с тем временем становилось все труднее и труднее, и это не смотря на то, что Хладная не раз нарывалась на драки в трактирах и пабах, даже таких, как Кривой Троль да по-хлеще. Да, не смотря на то, что была хрупкой обладательницей второго размера груди, готовая в случае чего взять почетную должность матери. В ее " сопернике " было слишком много силы, слишком много энергии. Не человек отметила про себя девушка и попыталась отвернуть от него лицо. Так рука должна была скользнуть по шее и хоть на мгновение ослабить хватку. Бездонные глаза несчастной пытались найти поддержки в толпе, но всем кажется было откровенно плевать. Щеки начинали пунцоветь не только от нехватки воздуха и давления, но и от праведного гнева. Пфыркнув, подобно лошади, девушка задрала коленку, так как руками вообще пошевелить не могла. Какое удачное стечение обстоятельств - ее остренькая коленная чашечка оказалась в аккурат пред весомым достоиством любого мужчины, не успевшего к своим годам постареть или спиться. Хотела бы она его ударить - ударила бы, даже не пподумала, что это в прямом смысле удар ниже пояса. Но подобный жест всяко привлек к себе внимание мужчины, заставив опустить на потенциальную угрозу взгляд. И тут он смог замектить, что к подвязке на худенькой ножке рыжей вертихвостки было прикрепленно письмо, свернутое в трубочку и скрепленное зеленым сургачом, на котором отчетливо проступала фамильная печать.
Глаза Хладной уже даже засверкали от подступающих слез - Тейар и Акал в изнанке кувыркайтесь, если она просто выдумывала и парень был хил, как трость. Было дико некомфортно.
- Здесь вы найдете все ответы, я не угроза для.....вас... Вы очень ему нужны..- прохрипела девчушка и поняла, что если он сейчас не ослабит хватку, то сознание покинет ее бренное тельце.

Даррену Эгерту

Юноша не убежал, не испугался, а напротив, кажется, даже немного обрадовался её навязчивому обществу. Рассказал о всех сомнительных прелестях пост праздничного утра и вызвался проводить её куда-то, где юной девушке было бы самое место.
Лорана тоже не убежала. Она не была излишне доверчивой или наивной, чтобы не боятся незнакомцев, но сегодня ей было решительно все равно. Тем более она заговорила с ним первой.
− А вам так хочется стать кем-то другим? – Шейн остановился прямо напротив неё, преграждая дорогу и вынуждая тоже остановиться. − Кем-то, совсем не похожим на вас? Кем-то, кого не узнают даже те, кто мнит себя вашими друзьями?
− А почему бы и нет? − Лорана рассмеялась. − Почему нет? Мне это кажется захватывающим и интересным приключением.
Цвет волос, цвет глаз и стиль, как правило, сильно влияют на внутреннюю сущность. Во всяком случае, ей так всегда казалось. Блондинки, обычно более женственные, брюнетки – серьезные, а рыжие… а рыжие как огонь в камине, изменчивы и непостоянны.
− Боги редко предоставляют нам такую возможность.
И это было тоже верно. Никакие боги не позволят стать тем, кем ты не являешься, тем более, если ты даже не знаешь, чего хочешь.
Они продолжили свой путь, мимо палаток, мимо засыпающих торговцев, фокусников, танцовщиц, подвыпивших гостей карнавала. Лорана не прерывала его молчаливых рассуждений, а сама думала о том, какой бы ей хотелось быть? Более женственной и домашней, как её мама? Язвительной, жесткой и колючей, как Кассандра Регнар? Или может стервозной? Авантюрной? Любой, лишь бы не такой, как есть?
− Я могу это сделать. − На полном серьезе внезапно сказал Шейн. − Если, конечно, ваше желание достаточно велико, и вы способны оплатить его реализацию.
− Правда? − Она чуть было не открыла в удивлении рот. − Значит боги сегодня милостивы и готовы предоставить мне такую возможность? Вы поможете мне? И какова же плата? Я не ограничена в денежных средствах.

[ Портовый склад Шейна Старта ]

Отредактировано Лорана (2012-11-09 19:12:15)