Здание стражи Таллема
1647 год от подписания Мирного Договора, утро 1 числа Благоухающей Магнолии;

Уже на ходу бесцеремонно выдернув из рук Ирвина книгу, Лисандр, наугад раскрыв книгу, принялся вслух читать первые строчки, попавшиеся на глаза:
- ...сама сущность Ильтара, часть великого светлого бога, отца всего живого на земле, стала жизненной силой и жилами этого цветка. Самый первый цветок мироздания, Грааль таит в себе величайшую силу исцелять тяжелейшие раны... - Лисандр замолчал, посмотрев на рыжего барда в предложении продолжить часть прочитанной им легенды, если тот является таковым знатоком написанных в ней историй, и уже практически с победоносным видом готовый вручить книгу обратно в руки совравшего ему Ирвина. Однако, любопытство оказалось сильнее, нежели ожидание неумелых попыток полуэльфа сказать что-нибудь складное в ответ, и А'Лакар с головой погрузился в чтение легенды о цветке, способном не только исцелять и воскрешать, но и дарить молодость...
Свернув несколько раз, преодолев протянувшуюся через несколько улиц аллею и, оказавшись на окраине Таллема, он, заблаговременно вернув книгу Ирвину с предостережением убрать ту подальше, привел барда в по-настоящему злачное место. Здесь, на небольшой территории "вне закона", чуть ли не открыто торговали дурманящими травами и зельями, что за несколько монет позволили бы даже нищему на время позабыть о гноившихся на его зловонном теле язвах и на дивные мгновения почувствовать себя королем в окружении благоухающих красоток; торговали экзотическим и просто необычным оружием, способным устрашающе украсить трясущуюся руку любого уличного душегуба; торговали краденными вещами и запрещенными самой инквизицией товарами - один из таких Лисандр даже успел приобрести несколько лет назад, и теперь, с гордостью перед собой носил эти боевые наручи скрытыми от посторонних глаз под длинными рукавами балахона; и, конечно же, торговали плотскими радостями в лице перепуганных девчонок и прожженных шлюх в ярких одеждах, сильно надушенных духами, чтобы заглушить запах потного тела, немытого неделями. Предел роскоши для голытьбы, несмотря на то, что и дешевая подделка в целом.
Лисандр медленно шел вдоль улиц наемничьего квартала Таллема, жадно вглядываясь в каждую мелочь, стараясь разглядеть карманников и разбойников до того, как те сами дадут о себе знать. Впрочем, большинство последних предпочитали тут же отступить на шаг назад при виде "грозного" вивариина, который, распахнув полы своего балахона из шкуры мантикоры, демонстрировал не только многочисленное оружие, висевшее на поясе и за спиной, но и отличные штаны из превосходной кожи, заткнутые в не менее дорогого вида ботинки. Большинство грабителей понимали, что перед ними не какой-то простой наемник или убийца - слишком небрежно, и в то же время, чересчур опасным тот выглядел. Свернув еще пару раз, охотник за головами пришел в то место, куда и устремил свой путь вместе с полуэльфом прямиком от здания Таллемской стражи. Черный рынок - излюбленное место для таких людей и нелюдей, как А'Лакар. Никогда не мнивший себя образцом честности и рыцарской невинности в грязных делах, честолюбивый вивариин часто захаживал в подобного рода места, как только случай сводил его с возможностью вновь оказаться среди самого разномастного преступного сброда, практически устроившего в таких местах свое небольшое государство. Не успев даже свернуть с улицы, выведшей его в скопления всех этих злачных мест, Лисандр заметил множество устремленных на него взглядов, почувствовал, что его рассматривают с пристальным интересом, гораздо большем, чем он того заслуживал.
Вивариин вспомнил, как он сам жил на улице, как тогда добывались и с какой скоростью распространялись нужные сведения. Он понимал, что, возможно, за ним уже следят - может, даже наблюдатели узаконенных, или негласных гильдий. В такой среде немудрено, если некое крупное преступное объединение держит весь криминальный мир города в ежовых рукавицах, контролируя здесь каждый шаг любых других организаций или лиц, что посмеют посягнуть на их главенство в этом маленьком государстве, построенном на жадности и авторитетах алчных воровских королей и контрабандистских баронов. Контрабандисты, убийцы, наемники, скупщики краденного и просто разбойники - у каждого из них могла быть своя причина бояться охотника за головами, и желать его скорейшей смерти. Даже, если слышали о нем впервые - существо, служащее интересам закона, априори не могло быть желанным для его нарушителей.
Возможно, хозяин Алого Заката - борделя, где Лисандр с Ирвином остановились, едва прибыв глубокой ночью в Таллем - или один из его клиентов узнал пожаловавшего в город вивариина, или у кого-то возникли определенные подозрения на его счет. Люди и нелюди, населявшие зловонное чрево Таллема, никогда не были бы обрадованы узнать, что город решил навестить успешный, и в некоторой степени известный охотник за головами, устроивший небольшой переполох в Кельтане за неделю до этого - и тем более, не хотели бы увидеть его в центре паутины своей незаконной деятельности. Возможно, что какой-то бродяга или ошивавшийся вблизи "Старинного свитка" карманник успел рассказать своим дружкам о том, что случилось в книжной лавке, или, по меньшей мере, о Хелен Шольц, отправившейся в кандалах в отделение стражи. В конце концов, шпионка, занимающаяся добычей информации, могла быть косвенно известна среди старожил наемничьего квартала.
Как бы то ни было, одна истина, царившая среди любого криминалитета, была доподлинно известна Лисандру - настороженность, к которой был приучен не только всякий профессиональный воришка, но и каждый босяк, помышлявший своей жизнью в суровом климате ночных улиц. А'Лакар прекрасно помнил свое детство - подобно грызунам, живущим в разветвленных подземных норах с сотнями других обитателей, вместе с Аровиром и сиротами из приюта Ванессы они выработали целую систему как разговорных,так и предупредительных жестов и знаков - кивки, якобы случайные движения пальцев рук или самой руки, нарочные падения, свист. Даже выкрики посторонним прохожим.
- Смотри в оба, и не отходи далеко от меня - бардам, а тем более таким неосмотрительным и невнимательным, как ты, появляться здесь чревато. Ведь возьми ты с собой свою виуэлу, даже не заметил бы, как самый неумелый воришка у тебя ее уже украл, или, быть может, даже снял с твоего мертвого тела, - подразнил Лисандр своего спутника, вместе с тем глубже натянув капюшон плаща, так, чтобы в тени, укрывшей его лицо, было сложнее разглядеть полоски, или же оранжевый оттенок кожи - и то, и другое были слишком примечательными аспектами его внешности, что бросались в глаза в первую очередь. Спрятав одну руку под ткань плаща, другой он подхватил Ирвина за локоть и резко дернул в сторону, увлекая полуэльфа в сторону худощавого мужчины с шрамированным лицом,который, стоя на углу старого трактира с покосившейся от времени вывеской, открыто предлагал свой товар каждому заинтересованному покупателю.
Впрочем, находясь в одной компании и непосредственной близости от высокого рыжеволосого выскочки, любые попытки Лисандра отвадить от себя внимание были бы бессмысленны - если не он, или его кольца, так Ирвин уж точно привлекал к себе излишние взгляды. И неизвестно, чем больше: огненной шевелюрой, вместе с ростом превращавшей того буквально в ходячий маяк среди толпы, или же... Нет, и первого уже было более, чем достаточно, чтобы А'Лакар в очередной раз усомнился в правильности своего решения взять Ирвина с собой. В конце концов, если он потеряется здесь (что, по крайней мере, невозможно из-за его роста и цвета волос), или же с ним что-то случится, Лисандр лишится не только забавного спутника, которого уже начинал находить, как располагающего своей безбашенностью и дерзким поведением, но и мешка золота, равного весу этого барда.
- Прекрасная вещь... Я встречал такие прежде только у стражников. Не сомневаюсь, что тот, кто ей владел, уже кормит крыс в сточной канаве, - с добродушной улыбкой, и то же время, весьма открыто обратился Лисандр к продавцу ничем не примечательных глазу кандалов, с истинным предназначением которых вивариину уже выпадал шанс познакомиться прежде. К сожалению, в его полосатых руках Голодные Оковы надолго не задержались - зачарованные назло магам кандалы оказались однажды реквизированы стражниками, поверившими в историю их случайной находки Лисандром. Подкрепленной, разумеется, звенящим мешочком, который А'Лакар в тот же день вернул обратно, ловко обокрав тех же самых стражников в таверне, в которую они направились с внезапно доставшимися им деньгами вивариина.
- Мы все тут честные торговцы, уважаемый. А тот, кто в этом сомневается, сюда не приходит, - сухо ответил продавец, кладя ладонь на товар и притягивая тот поближе к себе, - Четыре золотых, и они ваши. Какое дело есть до того, у кого они были раньше, а тем более, что с ним сталось?
- Действительно, никакого, - примирительно согласился вивариин, отсчитывая из собственного кошелька необходимое количество монет. Краем глаза он не переставал следить за неприметным пареньком поодаль от торговца, периодически выглядывающим, как бы невзначай, из-за угла, за которым прятался. Прицепив Оковы к специальным креплениям на пояснице - на место тех ржавых кандалов, которыми по-прежнему продолжал поигрывать Ирвин - Лисандр круто развернулся на каблуках своих сапогов.
- Если они тебе так нравятся, можешь оставить себе. Но только перестань назвякивать ими эту непонятную мелодию, у меня уже в ушах звенит.

Отредактировано Лисандр А'Лакар (2014-07-19 02:45:56)