Ночь 31 числа Плачущей Сирены 1645 года

[ Площадь Пяти Углов ]

Конец путеводной нити истаял в руке, другие нити перестали мельтешить перед глазами и опали, а нога Сиэль в праздничном башмачке ступила на гладко оструганные доски пола, в ее собственном доме.
Несколько секунд она просто стояла посреди комнаты, обхватив себя руками за плечи, невидящими глазами смотря куда-то в темноту перед собой. В ее голове медленно затихали звуки карнавальной ночи. Потом она моргнула, передернула плечами, словно прогоняя наваждение, развела руки в стороны, отпуская разорванное платье, позволяя ему упасть на пол. Яркие лоскуты соскользнули с тела, ничем не удерживаемые и улеглись пестрым кругом вокруг ее ног. Наступив носком одной ноги на пятку другой, она стянула башмачок, потом второй и босиком шагнула прочь от груды тряпья на полу. Платье она собиралась бросить в камин и сжечь. Потом. Позже.
Веер и сумочка легли на туалетный столик. Она прошлась по комнате, легкими прикосновениями пальцев к цветному стеклу зажгла магические светильники. Красный и синий.
В углу комнаты, том, что по левую руку от двери, за шелковой занавеской пряталась круглая ванна. Пузатая, бронзовая, она напоминала огромный котел. Сиэль протянула руку, открыла оба начищенных бронзовых крана и сидя на бортике долго смотрела, как в ванну набирается теплая вода.
За ее спиной тихо скрипнула оконная створка. Гибкое тело спрыгнуло через окно в комнату. Сиэль рассеяно подняла голову. По опухшим губам скользнула улыбка.
- Нагулялась? – Скорее утверждение, чем вопрос.
- Разумеется! Не  стану же я ждать всю ночь, пока ты соизволишь домой вернуться. – Легкая обида в голосе была наиграна.
- Могла разыскать меня. – Сиэль поддержала игру.
- Вот еще! – Запрыгнув на бортик ванны, Клио села, обвив ноги хвостом, повела носом. – У меня свои игры. У тебя свои. От тебя новым самцом пахнет.
- Не новым. – Сиэль машинально подняла руку к укушенному плечу, невольно поморщилась. – Так.
Лемуриха ничего не ответила. Временами эта несносная барышня могла быть необычайно тактична.
Сиэль влезла в теплую воду и долго, с наслаждением, терла тело жесткой мочалкой с мылом. Как будто могла смыть с себя впечатления прошедшей ночи. Потом вылезла, обернулась большой простыней и прошлепала босиком к кровати.
Чистые простыни, потревоженные ее телом, всколыхнули воздух комнаты тонким, едва уловимым запахом лаванды. Сиреневая трава навевает сиреневые сны. Закрывая глаза, она почувствовала, как под одеяло к ней нырнуло теплое пушистое тело и свернулось калачиком у плеча.

Отредактировано Сиэль (2012-11-22 10:01:30)