Вечерело. Закатное солнце, неохотно уступая место бледным звездам, окрашивало тучи в сусальное золото, простирало золотые лучи дальше, причудливо изламывая и искажая тени и без того корявых чахлых яблонь, росших по обочине дороги. Разноцветная кайма вокруг черных подсыхающих луж взрывалась сотнями истомленных жарой мотыльков, стоило озорному порыву ветра прогнать тучу сухих листьев, небрежно оборванных благообразными дачниками с низких ветвей. Застоявшийся жаркий воздух был наполнен медовым ароматом клевера, кисловатым запахом свежескошенной травы и специфическим сладковатым душком, милым селянскому сердцу и предвещающим скорый сбор урожая. Узкая, тщательно вытоптанная стежка, причудливо извивалась и временами даже раздваивалась, как если бы ее когда-то проложили две пьяных змеи, но неизменно вела до самого горизонта, озаботившись, чтобы у проезжающих путников, если таковы встретятся, не было проблем с рытвинами и неуместными корягами, способными в одночасье разрушить внутреннюю идиллию. В этот вечер селяне не работали. Лето почти подошло к своему завершению, жены благополучно забыты на кухне и за веретенами, дочери - за привезенными с ярмарки гостинцами, а домашняя скотина мирно пасется на лугу, наедаясь впрок. Воздух гудел от теплого жужжания трудолюбивых шмелей, а при дуновении ветра поспевающая рожь, как неусыпная стража, кивала пухлыми головками, провожая странников в дорогу. От трелей птиц закладывало уши. Пернатые певцы, самозабвенно и ревниво пытаясь друг друга перекричать, удивленно смолкали, заглушенные более громкими, но менее благозвучными речами.
- А я тебе говорил, надо было у северного креста сворачивать! М? Ну и где твой Рахен?
- Я прекрасно знаю, куда иду! Сам смотри: Вторая от развилки тропа налево! Мы налево и поехали!
- Плевал я на твою карту, у меня звериное чутье!
- Клал я на твое чутье! Я не первый раз путешествую трактом, и по карте сказано, что мы едем верно!
- Тогда почему мы еще не приехали?! Сколько мы уже лиг промахнули?
Встретившийся на пути дачник на тихой старенькой ослице испуганно отпрянул с дороги, шугаясь от раздраженно гарцующей лошади. Вместе с лошадью прыгала и карта на коленях молодого на вид мужчины в потертом кожаном жилете поверх летней рубахи навыпуск и обмахрившихся снизу штанах. В чересседельных сумках ждал своего часа щеголеватый камзол и прочие приличные тряпки, но те были прибережены для более подходящего случая, нежели поездка верхом на тысячу лиг сквозь дорожную пыль. Устав от тряски, мужчина раздраженно прикрикнул на неуемную кобылу, треснув ее концом повода промеж ушей. Заметив еще больше оробевший взгляд старичка снизу вверх, путник пробормотал извинения и откупился от совести парой монет "компенсации морального вреда", не отвлекаясь от перепалки с сидящей на плече летучей мышью. Что это значило, дачник вряд ли понял, но монеты испуганно принял. На предложения подсказать верный путь оба окрысились с таким непередаваемым выражением лица, что дедок предпочел ретироваться, бормоча что-то о благих намерениях, явно не котирующихся в качестве дорожного покрытия.
Пейзаж не изменился и через час плавной рысцы. Сомнения одолевали странника все больше пропорционально тому, сколько верстовых столбов было оставлено позади.
- Вот же противное животное! - в сердцах сплюнул он вдруг.
- Кто? - немедленно ощерилась мышь.
- Да оба! Вон твой город, шпили видны!

***

Красоту города Рахена не раз воспевали в своих балладах менестрели, сказители с удовольствием сочиняли легенды, небрежно "приукрашивая" (на деле - бессовестно перевирая) некоторые факты. Драконы по праву гордились своей столицей отстроенной совместными силами всех расположенных в округах рас. Однако часто пренебрегали последним фактом, часто повторяя, что без драконов - идеальных скульпторов и камнетесов - остальные народы нипочем бы не справились.
- Дейн Корри, вампир, цель: туризм, - сказал он, даже не дожидаясь вопроса от стоящего на воротах стражника. Меньше знаешь - лучше работаешь ложкой, как говорила его знакомая отравительница. Личные цели и останутся при нем.
Заплатив въездную пошлину и отмахнувшись от пожелания приятно провести время, он проследовал по бесконечным коридорам и извивам второго уровня, на сей раз доверившись памяти. Благодаря тому, что Ворго был самым негусто населенным уровнем, можно было практически без опаски передвигаться верхом.
Подходил к концу пятый год его вынужденного отъезда из Хартада в Столицу. Целых пять лет он добросовестно пахал на благо гильдии, устанавливая дипломатические отношения с кем нужно и взрывая что нужно. Остановившись в воротах Ацилотса, он напоследок развернулся к ним и торжественно пообещал никогда впредь не возвращаться. Шумная Столица с ее проволочками и суетой, помимо всего этого еще и хранившая семейное поместье, надоела вампиру до чертиков, и он не собирался останавливать взятую у корчмаря кобылу до самого Хартада. Осталось последнее дело, которое нужно было уладить, но, хвала Анкайену, она пролегала по пути, через Рахен. Отпуск был близок, как никогда.
Опустевший желудок уже вовсю выводил рулады, требуя перестать мечтать о возвышенном и позаботиться о земном. Ему вторил мыш, застывший на плече угрюмой статуей командора. Без возражений сдавшись количество, Скорпион отправился искать таверну, вызывая в памяти карту города.
После бесцельного плутания по улицам (все заверения мыша о том, что они сбились с пути, встречались возмущенным фырканьем) таверна была найдена. С облегчением спешившись (кобыла шумно вздохнула, расслабляясь и заставляя задуматься, чье облегчение было больше) вампир распахнул дверь и был встречен оглушительным ревом бородатых детин, намеревавшихся, судя по всему, расколотить стол днищами кружек; визгливым хохотом служанок и противным оглушительным звуком, словно кто-то с наслаждением царапал стекло. Опешив на краткий миг от подобной какофонии, он был тут же пропихнут внутрь очередным страждущим. Путь к отступлению был отрезан, хотя свободных мест в радиусе видимости не было.
Помощь пришла неожиданно. Миловидная разносчица, видимо, наловчившись за вечер, походя цапнула его за руку и оттащила к дальней стене, где за рядами ссутуленных спин угадывался относительно свободный столик с двумя пустующими стульями. Не остановившись на достигнутом, девчушка заботливо подтолкнула его навстречу будущим компаньонам. Посторонних за столиком Дейн не любил, предпочитая владеть им единолично на время трапезы. Увидев же, кто за оным сидит, малодушно попытался затеряться в толпе. Его планам помешали сбыться вышеупомянутые спины, выдвинувшие стулья на середину зала и распевающие (точнее, выкрикивающие) нечто задорное и похабное, эмоциональное, но без всякого вреда рифме и смыслу.
Осознав, что сами компаньоны уже обратили на него внимание и, более того, успели узнать, вампир прекратил скрипеть зубами и, натянув улыбку, обернулся, изобразив искреннее удивление от встречи.
С Аннуорой он не виделся уже довольно давно, память отказывалась давать подробности, с Лео же - около трех лет назад, и последняя встреча принесла головную боль, вонь въевшейся в одежду краски и долгое нудное разбирательство с властями обеих заинтересованных сторон. Он впервые был согласен с фамильяром, избегавшим молодого инквизитора как морового поветрия. От отдыха Дейна отделяла всего одна миссия, обычные переговоры, и сейчас, если ситуация повторится, все обещало рухнуть, как карточный домик.
-  Не ожидал вас увидеть здесь. В большей степени тебя, конечно, Лео, - со смешком поприветствовал он инквизитора и драконицу. Первый удостоился серьезно пожатой ладони, вторая - вежливого полупоклона. После этого усталая тушка упыря приземлилась рядом, отодвинув ногой свободный стул. - Но я не знал, что вы знакомы.
Он с удивлением обнаружил, что искренне рад этой встрече. Во время разборок с Орденом они с Лео успели стать неплохими товарищами, и Мариса, по-видимому, не собиралась ограничиваться последовавшей за этим перепиской. Анн же с того памятного дождливого вечера успела и жизнь ему спасти, и перед паладинами выгородить. Поэтому вечер намечался теплый. Лишь бы Акал не подгадил.

- Садитесь, коли хотите. Других желающих нет, - юноша поднял глаза на Аннуору, разрешая присоединиться. Девушка замерла при виде... Нет, не «прекрасного лица» или «покоряющего сердца взгляда». При виде незабвенного рыже-каштанового гнезда на голове и при звуке нахально-весёлых интонаций в голосе. На стул она скорее упала, чем села, и продолжила смотреть на парня, непростительно затягивая паузу, которую постарался заполнить своим появлением замечательный горностай, тоже начавший разглядывать девушку.
- Мне вот интересно, сколько времени тебе понадобится, чтобы узнать меня и захотеть убежать. Здравствуй, Анн.
Наконец отпустило... Отпустило и понесло - девушка обрела дар речи.
- А я-то думаю, почему только рядом с тобой свободные места! А оказывается, знаменитый наездник приехал в город драконов. Решил подобрать ездовую породу? Забыл, что твой дракон - я? Здравствуй, Лео. Ты не причёсывался с того полёта? Облака ещё в волосах, - Анн протянула руку через стол и коснулась шевелюры молодого человека.
Горностай зашевелился, Аннуора решила было, что ревнивый фамилиар хочет её укусить, но нет - он заметил кого-то знакомого.
- Лео, гляди, ещё один тебя узнал и, кажется, тоже хочет убегать! Интересные у тебя друзья. Как же с ними дружить нужно было, что все разбегаются.
- Неправда, я и не думала убегать! - заявила Анн, глядя на подходящего к ним "друга". «О Боги, тёмные, светлые и фиолетовые! Дейн.»
Драконья память хранила все имена, но после пережитого забыть имена этих двух мерзавцев не смог бы даже самый рассеянный человек.
- Не ожидал вас увидеть здесь. В большей степени тебя, конечно, Лео.
«Отлично, они ещё и знакомы.» Иначе и быть не могло, если есть в мире два равноненормальных раздолбая, они должны столкнуться непременно. Осталось решить, не является ли она сама третьим звеном в этой замечательной компании. Судя по тому, как она рада их обоих видеть, и что они вытворяли попарно (Анн не сомневалась, что этих двоих связывает какая-нибудь пакость вроде тех, что и её саму с каждым из них) - да, она с ними заодно по жизни.
Девушка удостоилась поклона, вполне себе упырского, то есть аристократичного, конечно (все вампиры - аристократы, если не по рождению, то по бледности и худосочности). Аннуора подвинулась, уступая Дейну место рядом с собой, куда он устало опустился.
- Кто бы сомневался. Что, не понравилось от стражи бегать в моей компании, да? Но знаешь, я так же не ожидал увидеть здесь тебя. Да и Анн, пожалуй, тоже. Какое удивительное совпадение, не находишь?
Лео взял на себя инициативу вести разговор, галантно давая девушке возможность обрести способность произносить нечто радостно-цензурное, а не восторженно-непечатное.
- Но я не знал, что вы знакомы.
- Ты должен был предполагать! С кем ещё я могу быть знакома, если не с самыми безбашенными представителями светлых орденов?
Затем Анн обратилась к Лео:
- Что значит «Анн, пожалуй, тоже»? А может у нас тут свидание? - сделала интригующую паузу, состроив глазки вампиру, и сбавила тон. - Ладно, будем считать, что у нас троих тут свидание. Я не успела вам сказать, что рада вас обоих видеть. Особенно здесь, в моём родном городе. А теперь рассказывайте, какими тропами вас сюда Анкайен вёл? Врать можно, молчать нельзя.