А за окном стелился туман, а за окном бушевала осень. И снова Лео очутился в Рахене, прекрасном драконьем городе, но теперь уже, ради разнообразия, по делу. Он сидел все в той же таверне «Корн», месте не столько полюбившемся, сколько запомнившемся. Хотя, если говорить начистоту, это место и было единственным, которое Альден знал во всем городе. Многоступенчатый Рахен, рвущийся не столько в стороны, сколько в высь небесную, все еще оставался для него каким-то проклятым лабиринтом, призванным путать случайных путешественников. Коридоры, переходы и галереи были все так же неведомы, а объяснения местных жителей – все так же запутанны. Оставалось лишь полагаться на память и позволять ногам нести туда, куда дорога была относительно знакома.
- Шум, а теперь еще одну… Мо-о-олодец!
И теперь инквизитор сидел за одним из столиков у окна, беспардонно закинув ноги на стол и бросаясь орешками в Шума. Горностай, восседавший на правом сапоге хозяина, демонстрировал недюжинную ловкость, ухитряясь ловить орешки и возвращаться обратно на сапог. Поначалу подавальщицы и сам хозяин таверны возмущались такому поведению, даже хотели выгнать наглого посетителя, но потом махнули рукой. Кренделя, которые выписывал маленький зверек, изрядно веселили народ в таверне, несколько человек даже вручили в лапки талантливому горностаю пару мелких монеток. Все лучше, чем нанимать менестреля, да и самому Шуму нравилось, тем более что все равно приходилось маяться ожиданием. Правда, с течением времени, когда количество съеденных орешков увеличилось, его ловкость и сноровка заметно ухудшились. При этом раздулось пузо и начали подгибаться лапки. Но так, как говорил Лео, Шум стал только милее, поэтому зверек продолжал работать на публику. И есть. Ну, или самом крайнем случае, прятать за щеками, уподобляясь контуженому хомяку.
- Еще одну?
- Мне, пожалуй, хватит, Лео. Ух, пихать некуда.
- А если подумать? Дома есть нечего, а орешки вку-у-усные…
- Я бы сказал, что ты издеваешься над животными, не будь это парадоксально, но лучше…
- Эй, парень! – гаркнули над самым ухом у инквизитора, перебивая Шума. Юноша аж подскочил, столь неожиданным был заход с тыла. Расслабленный ожиданием, он совсем забыл, что находится в питейном заведении, где все орут, чаще всего действительно на ухо.
- Вы бы хоть перед глазами появились, а не со спины. Чего вам, любезный? – общество незнакомцев сейчас Лео не радовало. В конце концов, у него уже назначена личная встреча, и лишние головы в понятие «личная» не входят.
- В картишки не желаешь перекинуться? Составь компанию, не побрезгуй, - мужик достал колоду и задумчиво ее потасовал. Альден посмотрел в окно. По дороге к таверне по-прежнему никто не шел.
«Опаздывает».
- Ладно, - решился инквизитор и убрал ноги со стола. Он не задумался ни над тем, что не просто так, наверное, кого-то принесло к его столу, что не может день был таким тихим. Лео было скучно. Очень скучно. Скука загрызала изнутри, подпитываясь ожиданием. Страшная смерть, способная довести Альдена до страшных вещей. И необдуманных тоже.
- Вот и славненько.
Хлопнула дверь. Инквизитор обернулся посмотреть, кого принесла осенняя непогода. Оказался какой-то старик. Совсем не тот, кого ждал Искатель.
И карты были розданы. Игра шла неспешно поначалу. Лео даже не задумывался над тем, что делал. Игроком он был хорошим, не раз приходилось брать в руки карты или кости. Но не когда ставка – деньги, разумеется. Деньги – табу. А вот информация – другое дело, тут за милую душу. Но сейчас играли на интерес, как думал инквизитор. Хех, напрасно думал.
Спустя некоторое время Альден заметил, что проигрывает. Это так его удивило, что он даже заинтересовался. Чтобы кто-то его обыграл? Его, кто любил использовать азарт для получения информации государственного уровня? Да быть того не может!
Еще несколько туров. Да, Искатель действительно тонул, и тонул быстро. Он начал использовать уловки, которые, по сути, язык еще не поворачивался назвать шулерством, но уже недалеких от этого. Бесполезно.
«Мухлюем, значит… Ну-ну, сейчас посмотрим, кто тут  еще лучший мухлежник..».
Краем глаза юноша увидел, что за спиной мужика появилось двое других, заинтересованно глядящих на игру. Чуткий слух подсказал, что еще один обнаруживался за спиной самого инквизитора. Запоздавшие подозрения раскаленной иглой прошли сквозь мозг.
«Итак, и как часто в таверне можно встретить человека, мастерски передергивающего карты, водящего за собой троих братков?»
Следом за этими мыслями игра внезапно кончилась. Альден проиграл, и проиграл сокрушительно. Юноша тупо смотрел на свои карты, не в силах осознать поражение.
- Я выиграл. Плати, как и уговаривались, - надменно, уже совсем по-другому заявил мужик.
Альден откинулся на спинку своего стула и внимательно посмотрел на соперника. Вот оно. К нему изначально подошли совсем не с целью развеять скуку. Большой город тянет к себе мошенников всех мастей, и вот один из них. И масть, похоже, не из слабых. Никакого интереса. Только деньги.
- Как-то я этот момент я упустил. Сколько же я проиграл, по-вашему?
Мужик откровенно загоготал в голос. Ловушка захлопнулась. Чья-то тяжелая рука опустилась на плечо Искателю.
- Тридцать золотых, малец. И не медяком меньше.
«Сколько?!»
- Тридцать, значит… - поддерживая на лице маску спокойствия напополам с ленцой, протянул Лео. – Я так полагаю, отговорки вроде «у меня нет таких денег» не прокатят, да?
- Верно мыслишь, малец, - все так же улыбаясь, как-то очень дружелюбно ответил незнакомец.
Шум, уловивший смену настроений, перелез хозяину на плечи и ухватился коготками за ткань плаща. Он знал, что сейчас будет, и он знал, что им светит ближайшие несколько часов.
- Тогда уж извините, но я вынужден откланяться, - и Альден попытался встать. Не всерьез, но проверить серьезность этих брутальных дядей. Серьезны, тяжелая рука рывком усадила обратно. Лео улыбнулся мухлежнику, как самый настоящий текка, и прошипел:
- Не распускайте руки, иначе когда-нибудь вам могут их… прижечь.
Быстрое движение ладонью – и вопящий браток рефлекторно отдернул обожженную руку. Другие только и успели, что метнутся к уже опустевшему стулу. Инквизитор мчался сквозь зал, как нашкодивший кот, которого заметили за пакостью. Он не собирался ни платить этим мошенникам, ни завязывать бой. Почему? Да очень просто: кинжалы он оставил в  Ацилотсе, а магия полумер не ведает. Жахнет один раз – и конец таверне. А она довольно приятная, да и больше мест знакомых нет.
Началось веселье.
«Спасать свою шкуру в условиях незнакомого города. Мои жалобы о скуке услышали, да?».
Юноша дернул дверь, намереваясь выскочить на улицу – и…

- Лео! – до боли знакомый голос. Даже раньше, чем инквизитор увидел ее лицо, он понял, что планы нужно резко менять. Аннуора все же пришла. Но теперь уже это было не поздно. Теперь это было действительно не вовремя. Но юноша не мог ее оставить. Ее, ради кого он снова приехал в Рахен, кого он был готов ждать хоть весь день, чтобы потом выслушать нелепые оправдания, явно сочиненные тут же, на ходу.
«Вот леший…»
А сзади слышался бешеный топот четырех пар ног. Братки всерьез ухватились за добычу. Добыча же не хотела давать бой, потому что прекрасно знала, что это кончится как минимум одним трупом. Пока все шло хорошо: одни догоняли, другой убегал. Но теперь в полку убегающих прибыло.
- Просто беги! – и Искатель ухватил девушку за руку, не останавливаясь и не сбиваясь с шага. Он не спрашивал ее, нужно ли ей это. Он не спрашивал, почему она опоздала. Всего два раза они встречались до этого, но разве она хоть раз спросила «зачем»? Она просто шла рядом, наравне, не осуждая и не задавая вопросов. Она понимала. И Альден был уверен: Анн поймет и в этот раз, куда бы он ее ни тащил, что бы ни происходило.
- Давай налево! – пропищал в азарте погони Шум. Инквизитор свернул и ускорился. Аннуора вынужденно бежала следом, буксируемая Искателем.
Аннуора. Забавно, но всего две встречи определили дальнейший ход событий. Кто бы мог подумать, что такой, как Лео, у которого мысли сменяют друг друга со скоростью понесшей лошади, у кого количество новых впечатлений за одни сутки просто зашкаливает, может быть способен на серьезные чувства. Но, как обнаружилось на практике, ничего невозможного действительно нет. Инквизитор полюбил. Абсурдная фраза, которая у любого жителя страны вызовет лишь нервный смех, но, тем не менее, имеющая право на жизнь. Лео жил, как чувствовал, и если чувствовал, то полно, ярко и сокрушительно. Как в последний раз, не зная полумер и границ. И сейчас  было точно так же: он решил ей рассказать, и будь что будет. Когда об этом узнал Шум, впервые за очень долгое время он не стал ни дурачиться, ни язвить. Умный горностай знал, к чему клонится дело, а потому выдал лишь одну фразу. «Главное, чтобы ты был готов кидаться в эту пропасть». Некрасивое сравнение, но суть одна. Это было похоже на то падение, пусть оно и было случайным. Выбора нет, от факта падения никуда не денешься. Остается два выхода: отрицать этот факт до самых объятий земли, либо поверить. И Лео предпочитал поверить, как тогда. Верить как дышать. И потому он не раздумывая решил кинуться  в эту пропасть. И будь что будет.
- Тупик! – взвыл фамилиар. Инквизитор не задумываясь скользнул в маленький сквозной переулок. Там он на несколько секунд остановился перевести дыхание и объяснить, наконец, Анн, что происходит.
- Я проиграл им в карты. Хотя если быть совсем точным, меня развели. Теперь они хотят получить свои деньги, которых у меня нет. Забавная ситуация, да? Я был уверен, что мухлюю лучше. Ан нет, меня ухитрились обскакать, - вполне себе оптимистично заявил Альден.
- Где этот?... – голоса приближались. Время утекало. Кросс ждал.
- Я человек мирный, мордобоя не люблю. Однако и с навигацией у меня тут о-о-очень плохо. Но у меня есть ты. Ты ведь спрячешь меня от этих амбалов, да?

И снова бежать, пока дыхание окончательно не сорвется. Странно, что инквизитор рвет когти от каких-то незначительных мошенников. Такие, как правило, превращаются в кротких овечек, едва только видят клеймо. И правильно, какой дурак не знает, что у большинства инквизитор чувство юмора не входит в стандартную комплектацию. И особенно, если их пытаются развести на деньги. Это был самый просто способ решить проблемы, самый действенный. Почему бы сейчас не развернуться и не встретить врага лицом к лицу? Почему бы не вернуть нужные роли нужным людям? Почему бы не прекратить делать из охотника жертву, а из жертвы – охотника? Конечно, это не так весело, это само собой разумеется, но ведь была еще одна причина. Ей была все та же Аннуора. Девушка до сих пор ведать не ведала, кем Альден по сути своей является. Как-то не нашлось времени рассказать, да и желания, впрочем, тоже. Знаете ли, людская молва – вещь получше яда будет, потому что срабатывает элементарный закон: чем больше людей поддерживают одну идею, тем большей истиной она является. А какая идея была нынче в фаворе? Правильно, о редкостной кровожадности и жестокости членов Ордена Инквизиции. Конечно, абсолютно отрицать это было глупо. Лео готов был подтвердить, что в Ордене попадаются такие кадры, что даже среди их братии считаются какими-то уж чересчур дикими, что бывают такие задания, что приходится затоптать и выбросить на помойку и честь, и совесть, и всякое человеческое. Но разве это происходит сплошь и рядом? Нет, совсем нет. Это скорее исключение из правила, чем само правило. Но разве один голос может перекричать хор? Да и нужно ли это?
- Я их слышу!
И тут Аннуора свернула в переулок, как нельзя кстати. Лео побежал за ней. Он добросовестно не терял самообладания и вертел головой, запоминая ориентиры и переходы. Плевать, что большая часть всего этого сгинет из памяти через несколько часов, но что-то ведь останется. Глядишь, и пригодится. Особенно, если придётся штурмовать город еще много-много раз, добиваясь своей цели.
А они поднимались выше. Лео уловил момент, когда похожий на библиотеку Ворго сменился более воздушным Модлижем. Надо сказать, поначалу логики смены уровня инквизитор не уловил. Модлиж был куда менее застроен, да и вообще по сути это был один большой сад. Куда прикажете прятаться? В дупло, крайне удивив прописавшихся там на зиму белок? Или уподобляться кусту, как это делают новички в маскировке? Две чахлые веточки на лоб, две в руки, скрючится буквой зю – и вот, куст-мутант уже готов. И никто, конечно, в жизни не догадается, что это диверсия.
- Где тут прятаться-то? Разве что в дом к кому лезть, но тогда нам грозит прибавление  в догоняющих.
Дома, к слову, были красивые, сразу видно, в каком районе стояли и кто их хозяева. Далеко было человеческим домикам и лачугам до полета архитектурно мысли драконов, ей-богу далеко. Хотя  с другой стороны, драконам еще надо было поработать над планировкой улиц. Ну или хотя бы озаботиться указателями.
- Если эти психи не отстали от нас ещё в Ворго, то скоро догонят. Так что перелезай быстрее!
Перед ними стоял забор. Сверху он слегка обвалился, чем был идеален для перелезания. Ясно, они все же будут ломиться в частную собственность. Что ж, Анн виднее, куда прятаться, вдруг тут живут милые старичок со старушкой, которые только и ждут, когда им на голову упадут гости, которых можно накормить горячим печеньем? Кто знает, все равно думать некогда. Когда дело касается выбивания долгов, люди чрезвычайно пунктуальны и щепетильны.
Лео с разбега сделал еще один шаг по самой стене, вытолкнул тело вверх и, не прерывая движения, перекинул его по ту сторону, использовав в качестве точки опоры край забора. Что-что, а через заборы он лазит хорошо еще с самого детства: быстро, незаметно и тихо, не тратя времени на напрасное пыхтение и ругательства. А этот был еще и низенький, так, защита разве что от совсем ленивых домушников.
Прекрасно понимая, что в полный рост не встанешь – забор низкий – Альден уселся прям на жухлую осеннюю листву. Шум слез с плеч и спрыгнул на землю. Принюхался. Перед ними стоял дом. Надо сказать, версия про старичка и старушку с печеньем рухнула. Он отличался от остальных, не было в нем ни обжитости, ни уюта, ни вообще жизни как таковой. Обрушившийся забор, мертвое дерево, темные и неприветливые окна… Да неужто даже в Рахене есть местный заброшенный дом с привидениями?
- Милое место. Жизнеутверждающее. Отсюда же никакая пакость не выскочит, нет? А то вдруг мы, убегая от одних, вот так преподнесли себя на блюдечке какому-нибудь местному убогому сумасшедшему, который по совместительству еще и людоед? – обратился Искатель к Аннуоре, появившейся рядом.

Отредактировано Лео Альден (2013-05-25 18:23:45)

Туман. Голые ветки печального дерева, умершего до весны. Ставшая почти черной листва, загадочно шуршащая то здесь, то там. И дом, как последний аккорд этого уныния. В Ацилотсе много подобных строений, брошенных и забытых всеми. Любой человек мог похвастаться тем, что в детстве с друзьями шастал в «дома с призраками», что возвращался оттуда и хвастался потом всем своей храбростью. У всех был и тот детский страх, и трепет, что появлялся, стоило только чему-то белесому мелькнуть в окне или лестничным пролетом выше. И даже если сейчас долго всматриваться в черные провалы окон, неосознанно начнешь ждать, когда там мелькнут чьи-то глаза или печальный бледный лик исказится в гримасе боли и страданий.  А может хлопнут ставни или откроется дверь, будто бы приглашая войти. Домам тоже бывает одиноко, да и призракам, если подумать, тоже.
- Это только осенью, и то поздней. В остальное время здесь очень красиво. И нет здесь никаких пакостей, хозяева съехали давно, а этот дом то ли забыли продать, то ли решили оставить за собой.
«Хотел бы я так разбрасываться домами».
Шум прекратил нюхать воздух. Его, похоже, тоже поначалу пейзаж не вдохновил. По опыту он знал, что если их с Лео заносило в такие места, то по определению ничего спокойного и хорошего не намечается.  Фортуна ли, или какой злой рок, а может даже и проклятье, но приключения сами тянулись к ним. Хотя  с другой стороны, сегодня шестеренки этой машины и так уже закрутились, а с легкой руки Альдена они завертятся еще быстрее. Ведь не просто так, все совсем не просто так. Гоностай незаметно тяжело вздохнул.
- И вообще, драконы не едят людей! Хотя вот смотрю на тебя иногда, вспоминаю вкус твоей ноги - и хочется попробовать, - Анн шутила, но покрытые чешуей руки и вытянувшиеся когти как-то добавляли сомнений. А если вспомнить остроту зубов…
- Знаешь, отсяду-ка я от тебя от греха подальше. А то еще не дай Ильтар вспомнишь, что время-то обеденное, - инквизитор, хитро улыбаясь, действительно отодвинулся. Сантиметров на пять.
- А теперь рассказывай, что случилось. Не сейчас, а вообще. Что ты хотел такого срочного, что приехал сюда? У тебя всё в порядке?
Опустилось молчание. Последние секунды, когда можно было дать задний ход, отойти от края той пропасти, которую упорно видел в происходящем Шум. Он, кстати, тоже вопросительно смотрел на хозяина, и тоже ждал, пока тот разорвет тишину. Не было страха говорить, не было сомнений, как не бывало их никогда и ни в чем, но стоило остановится перед шагом вперед. Принятые сгоряча и мгновенно решения ничего не стоят. Лишь окончательно расставленные приоритеты имеют вес. Не нужно ничего лишнего, никаких пустых фраз. Не для того ты здесь.
- Три года назад я был наказан за свою наглость. Три года назад я сорвался с такой высоты, которую мало какой бескрылый мог хотя бы мечтать покорить. Я должен был погибнуть, бесславно и глупо. Но мне не позволили. Меня спасла девушка, для которой я был никем. Случайный самоубийца, которому очень захотелось дотронуться до запретного, которого она знала от силы час. Я до сих пор помню, как она перепугалась, когда почти увидела смерть. В моем тонущем в крови мире нашелся человек, которому было не все равно, что со мной станется. И этот человек был для меня чужим. Так я думал тогда.
Теперь, проговаривая вслух те мысли, которые он не единожды уже проигрывал самому себе, Лео понимал, насколько же глупо все это. Всего две встречи, одна их которых была, мягко скажем, навеселе, как он может судить? Однако он судил, хоть и только себя, не требуя ничего от Аннуоры. Просто хотел, чтобы она дослушала. А там будь как будет.
- А потом пришло осознание того, что она перестает быть чужой. Ее образ так и стоял перед глазами вместе с добротой, участием и наивностью. Появился ли кто-то, подобный ей? Думаю, что если бы появился, я сейчас бы это не говорил.
А тот день помнился так ясно, будто это было вчера. И все сказанные слова, и жесты,  и эмоции. Память ничего не потеряла, бережно сохранила. Встреча со смертью не может сгинуть бесследно, как и та, кто уберегла. Кому поверил. А ведь таких людей было не так и много. Когда знаешь человеческую подноготную, когда судишь их за грехи, доверие исчезает бесследно как факт. Каждый сам за себя, каждый сам по себе един. Но в этот раз принципы разбились о камни случая.
- Аннуора, помнишь, я пообещал тебе, что никогда не отвяжусь от тебя? – обратился уже напрямую к девушке Лео, хотя по-прежнему смотрел куда-то вверх. Так было проще собирать мысли в один поток, который никуда не разбегался. – Я миллионы раз нарушил это обещание. Но не в этом я вижу главную печаль. Если я пообещаю это еще раз, то слова приобретут уже совсем другой смысл. Имею ли я права это сделать? Не думаю.
Когда-нибудь об этом пришлось бы рассказать. И раз уж выкладывать все карты на стол без исключения, то открывать и эту. Расстегнуть рукав рубашки, закатать его по локоть. И явить черное клеймо, которое в большинстве случаев является отличным поводом для собеседника с вежливой улыбкой начать делать ноги. Явить ту цепь, что свяжет Аннуору так же, как и связала в свое время Лео.
- Вот такая вот история. Тебя полюбил инквизитор. Всего две встречи – и все. Нет, не так. Всего одно мгновение, когда я получил свою казалось бы потерянную жизнь обратно. Когда я видел, что могу быть ценен для кого-то. Мгновения достаточно, чтобы упасть. Но в этот раз я не имею права просить тебя меня спасать, ибо…
А черное клеймо говорило само за себя.

Сердце замерло, попустило несколько тактов, и снова зашевелилось, но теперь уже куда быстрее. Это было покруче, чем ставить на кон свою жизнь при игре в кости. А такое тоже бывало, уж поверьте. Хотя, что за дурацкое сравнение. Его жизнь и так уже три года была у нее в руках, и ей было решать, что с ней творить. Хоть разбить вдребезги. Но она не стала ее бить. Похоже, не один Альден ухитрился потерять голову так глупо. Совсем не как взрослые люди. Хотя, кому какое дело, если за эти касания хочется весь мир продать?
- ...ибо я уже тебя спасаю, забыл? – это было подобно долгожданному вдоху после долгого погружения под воду. Когда кажется, что все, не доплывешь, даже не дотянешься до света, покрытого рябью мелких волн. И уже разум понял всю тщетность попыток, да и тело начало делать робкие попытки вдохнуть, чтобы покончить со всем поскорее. Но все равно же плывешь, потому что надежда не умирает вообще. И вот она, поверхность водной глади. И ты любишь весь мир в этот момент, хотя и не понял еще до конца, что жив.
Ее не испугало клеймо. Ее не пугают ни слухи, ни та истина, о которой ведают все. Она так же, как и Лео, не смогла оставить тот солнечный день в небе за спиной так просто. Как никогда не забудешь боевое крещение, так никогда не забудешь того, кто разделил с тобой нечто священное. А уж бой это, или же полет – роли не играет. Детали – удел бюрократов, узы и чувства – стезя романтиков.
- Помни, инквизитор - ты полюбил паладина, а паладин – тебя…
Можно было заметить, как подкосились лапки у Шума и как уселся он на землю с самым растерянным видом. Ладно еще хозяин, у того семь пятниц на неделе, взрывы впечатлений каждый божий день, с него станется устроить такого рода безумие, не разобравшись в собственных эмоциях. Но чтобы и Аннуора ушла в ту же степь? Молния не бьет в одно и то же место дважды, как и одна молния не может ударить в два места одновременно. Но эти двое, похоже, умудрились нарушить этот фундаментальный закон природы. Их молния ударила в две точки разом. Причем ударила хорошо.
- Так не пугай меня тем, что является частью твоей жизни и частью тебя самого. Если тебе тяжела эта жизнь, я готова разделить её с тобой, как однажды спасла её. Это мой долг паладина... полюбившего инквизитора. Готов ли ты к этому?
«А гори оно все в Изнанке!»
Инквизитор не стал отвечать. К чему слова, если все и так ясно? Она уже никуда не уйдет. Осталась самая малость: не упустить самому, по глупости или по неосторожности. И он не упустит. Не в этой жизни.
Лео привлек девушку к себе и поцеловал. Нежно, ведь это был их первый раз, но жадно, будто бы страшно опасаясь того, что она осознает свои слова и сбежит. Вот все эти три года, что он ждал, когда мирился с мыслью, что второй такой ему никогда не встретится, что, Тейар все это побери, и не нужна другая! И пусть сейчас все будет хорошо, пусть сейчас они будут счастливы, потому что реальность обязательно пошлет новые проблемы. Возможно, уже через пять минут. А возможно, что и через час. Но лучше все же не сегодня. Он еще не довел дело до конца.
Два дня назад инквизитор посетил лучшую ювелирную лавку Ацилотса. Хорошо, может она не была лучшей, но для Лео, который не имел связей разве что в Изнанке, куда важнее престижа было качество. Поэтому пошел он туда, где именно оно стояло в приоритете. Лео хотел бы сказать, что мог позволить себе купить любое кольцо, какое только заблагорассудится ему или его невесте, но, увы, это было совсем не так. Большая часть денег всегда утекала в ту же работу, на дорогущие элитные пергаменты, чернила и сургуч. Но это не значит, что невеста должна остаться без кольца. Скорее бы мир рухнул, чем Альден такое допустил. И пусть все было против него, и пусть все намерения были еще эфемерней, чем песчаные замки, но риск – дело благородное. И в этот раз удача улыбнулась, широко и искренне.
- Выходи за меня, - и колечко, тоненькое, с совсем небольшим прозрачным камушком, предстало перед девушкой. Решение далось легко, как дыхание. Не было ни колебаний, ни альтернатив. Как будто уже три года назад было известно, что в этот день, в конце осени, двое захотят стать одним. Впрочем, наверное, так оно и было.

Всего одно слово – и перестало быть страшно. И пусть решение принималось легко, где гарантия, что она тоже хочет этого? Не все готовы ставить все на что-то призрачное. Две встречи, три года ожидания – и уже предложение. Укладывается ли это в понятия логики и нормы этого мира? Нет, да и кому это нужно. Время неумолимо идет вперед, оно не станет ждать, пока все реалии и церемонии смертных будут соблюдены. Шанс дается лишь однажды, и если его упустить, другого не будет. Все вторые и третьи возможности – это новые пути, не имеющие никакого отношения к изначальному, и они точно никогда не приведут к тому же результату. И каким бы странным или глупым это не могло показаться непосвященным свидетелям, именно так стоило поступить сейчас, если они не хотели жалеть потом.
Лео взял руку Аннуоры, повернул ее и осторожно надел кольцо на безымянный палец. Все. Назад пути не было. Приоритеты расставлены, акценты обозначены. Кольцо всего лишь символ, но только эти двое знают, что их связывает нечто куда большее, чем какие-то клятвы. И не хочется выпускать из рук эту теплую ладонь. Никогда.
- Только знаешь... Тебе придётся поговорить с моим отцом. Ему мы должны сообщить.
Отец. А Альден как-то и не подумал о том, что у Аннуоры есть семья. Настолько отвык к отсутствию собственной, что накладывал этот шаблон на всех остальных людей. Конечно же, надо сказать. Объяснить, да даже просто поставить перед фактом, если придется. А придется, наверное. Какой родитель нормально отреагирует на то, что дочь собралась выскакивать замуж за того, кого видела раз в жизни, да и то это было давно и почти что неправда, если верить гуляющим до сих пор сплетням. Хотя даже это препятствие сомнется, как игральная карта, под напором их желаний. Иначе просто быть не может.
- Поговорю. Кем бы он ни был, не думаю, что мы не найдем с ним общий язык. К слову, а кто твой отец?
Наверное, он тоже паладин, как и дочь. Вряд ли молодые девушки так просто отдают себя служению, разве что по какому-то внутреннему зову или же примеру, являющемуся мечтой с детства. Так почему бы этим примером не быть отцу? Если вспомнить, Лео ведь тоже пошел по пути своих предков, и не было бы ничего другого, чему он бы захотел посвятить жизнь. Примеры стали абсолютной истиной, образом жизни.
Лео поднес руку Аннуоры к губам и поцеловал рядом с кольцом. Все было настолько хорошо, что даже не верилось. Всем прекрасно известно, что утопия недостижима, исключения составляют лишь книги и длинные поэмы на древних свитках. Но на то это и были книги, чтобы создавать иллюзию на фоне бренности реальности.
- Только начинаешь задумываться над тем, что происходит, как кажется, что либо у меня едет крыша, либо у мира. Я сделал тебе предложения, сидя под забором в чьем-то заброшенном саду, пока где-то по улицам носятся отчаянно желающие выбить из меня деньги дуболомы. При этом мы знаем друг-друга всего один день, который растянулся на три года. И я могу тебе с уверенностью заявить, что и дальше все пойдет в том же духе. Ты спрашивала меня, готов ли я. Но готова ли ты сама?

Стало как-то очень спокойно. Этот буйный день шел к своему логическому завершению, и это не могло не радовать. И пусть будет слишком хорошо, как не бывает, пусть самые большие трудности еще впереди, пусть. Глупы те, кто загадывает наперед или же тонут в прошлом. Вот оно, мгновение, и оно прекрасно. Зачем его упускать, если им можно жить. И пусть не получится вечно, но так долго, как позволят Боги. До самого последнего вздоха.
- А всё, что должно было измениться, изменилось тогда, когда ты летел сквозь облака, а я, сложив крылья, падала за тобой. Мы просто продолжим падать вместе.
Не уйдет, не исчезнет. Не предаст, как многие другие, чьи лица и имена уже канули в тень Изнанки. Альден готов был верить любым словам, готов был делать для нее что угодно. Даже вот согласился пойти с отцом разговаривать, хотя дело это, надо сказать, довольно хитрое. Они вдвоем, а тогда и океаны по колено, и горы по плечо. И пусть они сейчас прячутся от четырех недалеких карточных шулеров под чужим забором в умирающем саду, декорации имеют смысл только в театрах.
- Да будет так. Теперь это бездна не кажется такой страшной, как когда я блуждал по ней в одиночку.
По ту сторону забора послышался топот бегущих ног. Сложно сказать, были ли это братки, додумавшиеся сменить дислокацию, или же торопящийся куда-то стражник, или какой перепутавший время суток домушник. Но если все же мухлежники методом расспрашивания на улицах дошли до сюда, то теперь, стоит только их наглым рожам показаться в поле видимости, мирно бы Лео от них уже не побежал. В этот раз побежали бы они. И не потому что в Альдене проснулся инквизитор и скрывать печать больше не имело смысла, а просто потому что их мелочные дрязги сейчас были бы еще более некстати, чем тогда в таверне. Но нет, топочущие ноги пробежали мимо. На их счастье.
- Вот кто упадёт, так это отец. Когда мы виделись последний раз, я ещё искала его, ещё не знала толком, кто он, только имя. Я нашла отца всего три недели назад, в самый день его свадьбы с мачехой. А теперь дочь порадует его женихом.
«Точно упадет» - про себя констатировал Лео. Столько событий для одной семьи было точно многовато. Свадьба, неведомо откуда взявшаяся дочь… И что значит «нашла»?
- Кстати, мы живём здесь недалеко. Отца зовут Хьёрвин. Хьёрвин Хельтемхок, может слышал? Он паладин, как и я.
- Кто?! – все вопросы кроме этого элементарного отпали.
Свадьба, неведомо откуда взявшаяся дочь… и Тейаров инквизитор, которого чета Хельтемхоков наверняка раз десять прокляла всего лишь два дня назад. Ситуация приобрела совсем другую окраску. Предсказание о том, что и дальше у них с Анн будет не как у всех нормальных людей и нелюдей, сбылось, не заставив себя ждать. Ох, и рады же будут у нее дома жениху…
- То есть… Неожиданно. Я его действительно знаю. И жену его… знаю. Граф и графиня Хельтемхок. Да, с разговором будут проблемы…
Руки сами собой опустились. Мир тесен, как оказалось. И дело, которое хотелось бы забыть, поскольку маленький червячок сомнений точил душу, упорно всплыло на поверхность вновь. Злой рок, не иначе.
- Два дня назад им довелось побывать в подвалах Инквизиции. Если быть точнее, туда попала графиня, а граф выступал в качестве моральной поддержки. Так что мы с ним уже побеседовали. Приятный человек, честно показал, что с радостью бы перерезал мою глотку прямо там. Люблю честных людей.