Переход с 8 на 9 число месяца Страстного Танца
1647 год от подписания Мирного Договора.
Ночь-Утро.

Зря она рот открыла. Это было уже не первой ее ошибкой, ибо, зная змею не понаслышке, прекрасно же ведала, чем все может закончиться. Тем более, что сама же наступила Сайленсс на больной мозоль, не подумав о последствиях, не только для себя. В который раз убедилась, что благими намерениями, особенно с ее стороны, вымощена дорога в Изнанку. Теперь «ловила» ответные удары, пусть со стороны, это было лишь ответом на ее собственные слова. Ответом непрошеным. Лоддроу вновь взяла бокал, игнорируя взгляд подруги, сосредоточенно ища в алом оттенке что-то, известное лишь ей.
Слова ассури, слишком спокойно льющиеся из уст, словно не с намеком на совет, а так, светская беседа о делах насущных, больно задевали. Но если бы только это… Альвэри раскачивала вино, секундно окрашивая им тонкие стенки бокала. Удивительным образом раздражение от того, что Сай дальше продолжала ковырять кровоточащую рану, успевало схлынуть еще до того, как нашло свой выход. Ей не нравилось то, что творила подруга, но отмахнуться от ее слов просто так не получалось, как и обозлиться должным образом, пресекая все дальнейшие попытки. Казалось, что ее уставшее сознание просто выдохнулось и перестало реагировать на раздражители, внимая информации, но не думая даже что-либо предпринимать. Оная просто невидимым «песком» оседала в глубине души, царапая внутренности оной, будто лишний раз напоминая, что еще далеко не конец и просто присыпать это все не получиться.
- Для вас обоих лучше... а для него? – тем временем продолжала щебетать ассури. - Ты же наверняка уже видела своего мелкого, каким он будет…
Аль недовольно поджала губы, сильнее сжав хрупкую ножку бокала. Тот момент, когда несчастная стекляшка с легкостью полетела бы в голову вещающей. Подруга танцевала по тонкому лезвию ее терпения с такой вычурностью, что стоило лишний раз задуматься о ее здравомыслии. Хотя нет… Желание «взорваться» с каждым брошенным словом, вопросом, взглядом сошло на нет, оставляя лишь все то же зудящее чувство досады. Фенрил, продолжая молча внимать словам брюнетки, пригубила вино, чтобы хоть на что-то себя отвлечься, хотя получилось препаскудно.
-… Уверена, что готова настолько рискнуть с этим эфемерным «так лучше» и поставить эксперимент на собственном ребенке?
Альвэри отняла бокал, скривив губы в циничной улыбке.
- А что, если да? – на выдохе выдала лоддроу, поставив недопитое вино на стол. – Что тогда? Ничего…абсолютно. Я не знаю, как оно будет, Сайленсс, досконально не знаю. Но сейчас не то, что думать не стану над твоими словами, как бы они благоразумны не казались, а даже, - Фенрил поднялась, неоднозначно махнув рукой в сторону и зашагав по помещению, принявшись тушить свечи. – Оставь, забудь. Подумай лучше, как выбраться из того, в чем сама тонешь, а на меня не оглядывайся, не стоит, поверь, - вернувшись к столу, лоддроу бесцеремонно сгребла текку на руки, после всучив его ассури. – Мы все устали и тема разговора ушла далеко за рамки того, что ищем. Думаю, нам стоит отдохнуть, утро-вечера, как говориться...
После этого, держа Сайленсс под локоть, Аль затушила свечи на столе и телеппортанула всех в свои покои. Настроение быстро портилось и становилось все препаскуднее. Она молчала. Отпустив девушку, кивнула в сторону постели:
- Располагайтесь, я скоро вернусь, - развернулась и вышла.
[float=left][mymp3]http://my-files.ru/Save/1kt26q/Evanescence – Lacrymosa.mp3|Lacrymosa[/mymp3][/float]Казалось, что с нее невероятным образом сошел полог, что сдерживал все эмоции, рвущиеся теперь наружу. Слова подруги, все до единого, цепко засели в сознании, не давая покоя израненной душе. Фенрил переступила порог ванной, кипя от злости на всех, вся и себя в частности. Звучно хлопнув дверью, девушка быстрым шагом, раздеваясь на ходу, двинулась к бадье, в кою и нырнула с головой несколько минут спустя. Холод сомкнулся над ней, впиваясь в тело приятным покалыванием. Некое подобие облегчения коснулось сознания, лоддроу закрыла глаза и какое-то время пролежала под водой абсолютно неподвижно. Идеально. Никто не видит ни ее состояния, ни того, что стало результатом долгого держания в себе этого клубка ядовитых эмоций. Вынырнув после, девушка не стала задерживаться, выбравшись и наскоро вытершись, вернулась в комнату. Все это время Альвэри ни разу не взглянула в сторону Сай, что расположилась на кровати. Переодевшись тут же, Фенрил прилегла подле девушки, закрыв глаза и выдохнув сухое:
- Добрых снов, Сайленсс.

Отредактировано Альвэри (2018-01-09 21:08:52)

Поползновения змеи в свою сторону Фенрил старательно игнорировала. Так было лучше, как для нее самой, так и для подруги, кою она искренне не хотела обидеть, даже пребывая в столь паршивом настроении. Девушка прикрыла глаза и лишь на слух ориентировалась в окружающей «среде».
- Чур не драться, - послышалось со стороны Сайленсс.
Не успела лоддроу и подумать над смыслом брошенной фразы, как зеленоглазая бесцеремонно, пусть и ненавязчиво, развернула ее к себе спиной, уложив поудобней и обняла. Альвэри интуитивно напряглась, покосившись на женскую руку да поежившись от внезапной нежности со стороны Сай. Почему-то хотелось узреть во всем этом скрытый смысл, но не получилось, ибо слова ассури, что начали слетать с губ последней, внезапно заполонили все сознание, изгоняя из оного все лишние мысли, скопившиеся за последние дни.
- Все будет хорошо, Аль/…/ Ты разберешься, я верю в твои силы, милая. И ты найдешь то самое верное решение, - и ей почему-то в это верилось.
В душу прокралась странная уверенность в словах, произнесенных, фактически, на ухо, что стоило лишь удивиться. Однако и на сие не было сил да желания. Умиротворение ленцой охватило тело, а последние слова змеи лишь подтолкнули веки закрыться, а рассудок уверовать в то, что он слышал. Последним же аккордом всех странностей последних минут стала песня, что «влилась» в уши сладкой патокой, обволакивая сознание и прокрадываясь в истерзанную душу. От былого раздражения, боли, эмоций – не осталось и следа. Все это кануло в небытие, погребенное под одеялом, сотканным из чудных нот. "Никогда бы не подумала, что у тебя такой голос," - тень мысли тронула рассудок и растаяла, не произнесенная вслух. Альвэри погрузилась в сон, толком не успев заметить когда.
Сон лоддроу был удивительно глубокий и лишен любого намека на тревогу, словно и не было тех «проклятых» дней, что канули в недавнее прошлое. Мягкость картины, ее нереальность, красочность и беззаботность не шли ни в какое сравнение с теми сновидениями, что снились до тех пор. Это был своеобразный оазис в ее собственном царстве сна, о котором, если она когда и мечтала, то те времена давно забылись, затерянные в песках былого.

9 число месяца Страстного Танца
1647 год от подписания Мирного Договора.
Утро-День-Вечер-Ночь.

Альвэри очнулась достаточно рано, несмотря на то, что ложилась далеко за полночь. Бодрость духа, легкость в сознании, приподнятое настроение не могли не удивить саму Фенрил, если оглядываться на вчерашнее. Головная боль с утра-пораньше не докучала, эмоции, коими полнился прошедший день, казалось притупились и заняли выжидающую позицию. Ждать только им придется очень долго, ибо она пресытилась всем тем еще вчера, да так, что еще долго не пожелает затронуть больную тему, даже мысленно. И опять же, на удивление, это получалось сейчас очень даже хорошо, что на секунду заставило задуматься. Но внезапная, относительная, тишина в комнате тут же перебила сей интерес. Повернув голову, Фенрил обнаружила, что совершенно одна, а Сайленсс и след простыл, лишь небольшой клочок бумаги на столе говорил больше, чем догадки. Лоддроу села, нахмурившись, взяла записку и прочитала ее. Губы тронула тень улыбки, Аль покачала головой, отложив письмецо и поднимаясь с кровати. Раз уж ассури решила оставить ее, пусть на время, то стоило подумать о делах насущных, наконец-то. Взбодренный рассудок удивительно быстро заработал в нужном русле.
Девушка в первую очередь спустилась в подвал и убрала оттуда свидетельство их ночных посиделок, не забыв сложить книги и рукописи на их места. Лишь один из фолиантов оставила лежать на столе. В нем она еще вчера зацепилась за какую-то информацию по иштэ, но последующий разговор увел ее слишком далеко от этой темы, ровно, как и от желания после вновь возвращаться к древним текстам. Однако сегодня, после окончания рабочего дня, первого за столь короткое время, решено было продолжить изучение. Сейчас же, прибравшись, позавтракав, накормив живность, что еще дремала в загоне, и, приведя себя в порядок, Аль направилась в книжную лавку.
Пришедшие на работу братья, что вернули домой и ее питомцев, были отправлены на пару заслуженных выходных. Большего Альвэри не рискнула им предоставлять, пока вновь не втянется в привычный ритм жизни. Ко всему прочему, ей стоило показаться в стенах гильдии, или хотя бы дать о себе знать, ибо были вопросы, кои хвостом тянулись до сих пор, решенные, но вот с отчетом по оным не срослось. Но это не сегодня. Пока живность размещалась на излюбленных местах в обширном помещении, лоддроу медленно обошла свои владения, словно пытаясь проникнуться царящей вокруг атмосферой. Благо, сегодня все получалось так, как того хотелось, легко поддаваясь ее желаниям. Почему? Она понятия не имела и копаться в том не особо хотела. Чего-чего, а умиротворения ей уж точно не хватало в последнее время.
Как и его начало, сей день прошел удивительно спокойно. Теплый, он не скрывал за тучами солнце, ласкающее до самого вечера окна книжного. Посетителей было немного, однако никто не ушел без покупки. Фенрил с головой нырнула в работу, лишь к вечеру, не без удовольствия, почувствовав легкую усталость, при этом, все же, не спешила закрывать магазин. Лишь когда первые сумерки начали окутывать улицы города, лоддроу таки заперла дверь, потушив свечи, и вместе с луном да совой покинула помещение.
Вернувшись «домой», сначала ей пришлось вновь позаботиться обо всей наличествующей живности, коя прибавилась пусть на одну единицу, но весьма прожорливую. Да и оное чудо было лишним напоминанием о недавнем и болезненном прошлом, что в разы уменьшало желание натыкаться на него взглядом. Вполне себе разумным и правильным решением стала мысль о наеме работника, который бы ухаживал за живностью на протяжении дня. Так и она свободней будет, и питомцы под присмотром. Сим делом она решила заняться сразу же, ибо возможный кандидат на внезапно «открытую должность» пред глазами появился.
Не откладывая дело в долгий ящик, Альвэри с предложением направилась в только ей известном направлении. Вернулась она спустя какой-то час, относительно довольная результатом «переговоров», ибо окончательно ей ответить должны были, в лучшем случае, завтра. Что же, она никуда не спешила. Завершив все дела, Фенрил поужинала, приняла прохладную ванну, стараясь согнать хотя бы часть усталости, а после провела остаток вечера да добрую часть ночи за изучением фолианта, который утром оставила на столе. Все интересные выдержки, что могли пригодиться Сай в ее изысканиях, Альвэри переписала на отдельные листы, кои после перекочевали на прикроватный столик. Когда и с этим делом было покончено, лоддроу устало потянулась, обведя взглядом пустую комнату. На кровати, свернувшись клубком на одной из подушек, дремал лун, Перо же давно забился в излюбленный угол на шкафу и клюва не показывал.
- А еще ночная птица, - беззлобно пробормотала Аль, следуя примеру питомцев и ложась в постель.
Вскоре дом поглотила полнейшая темнота и тишина.

11 число месяца Страстного Танца
1647 год от подписания Мирного Договора.
Утро-День.

Утро сего дня выдалось…странным. Альвэри едва успела глаза открыть, сбрасывая полог полудремы, как почувствовала на душе своеобразную тяжесть. Предчувствие, что любило столь внезапно появляться, медленно охватило сознание, концентрируя на себе все внимание. Однако, как то часто бывало, лоддроу понятия не имела с чем оно связано. И как бы ни пыталась девушка избавиться от сего чувства, казалось, оно лишь нарастало, начиная травить душу смутной тревогой и некоей степенью безысходности. Мысли хаотично носились по черепной коробке, покой, который переполнял ее последние несколько дней, был жестоко нарушен и развеян по ветру. Фенрил фактически ушла в себя, закрывшись от окружающего мира с его ласковым летним солнцем и положительным настроем. Благо, Роберт, как и было оговорено, с самого утра явился выполнять свои обязанности, поэтому хоть за часть оных Фенрил могла не волноваться. Хотя, сегодня это все могло вообще остаться без внимания, а питомцы – без должного ухода.
Пребывая во все том же задумчиво-тревожном настроении, Аль покинула стены дома, пройдя в книжную лавку, чтобы открыть ее новому дню да покупателям, жаждущим знаний и не только. Однако первыми в магазине появились ее помощники, что не могло не радовать, ибо лоддроу никак не могла отделаться от пресловутого предчувствия и собраться. Пока парни занимались их совместным делом, Фенрил либо маячила у огромных окон книжной лавки, задумчиво глядя куда-то сквозь них, либо бесцельно прохаживалась меж стеллажей с книгами. Чем ближе к полудню, тем общее состояние ухудшалось, сводя на нет весь настрой, "собранный" с таким трудом за последние дни. От былого умиротворения и спокойствия не осталось даже следа. Не зная причины, сознание начало копаться в том, что имело «на руках», вытаскивая на свет Ильтаров, что надо и что не надо. Казалось, в этом самокопании было едва ли не избавление, словно панацея для страждущего. И неважно, что вытащенное из души вновь отягощало рассудок всем, пережитым в недавнем прошлом, это хоть немного, но отвлекало от нехорошего предчувствия, что продолжило стучать в висках, явно не желая отступать, как бывало прежде.
[float=left][mymp3]http://my-files.ru/Save/rp1g2o/hurt-overdose_(mp3CC.com).mp3|Overdose[/mymp3][/float]Смешно, но чтобы попытаться заглушить одно, пришлось «запивать» его другим, не менее пагубным для нее, «напитком». Впору задуматься о некой зависимости, пусть и не наркотической, но не менее затягивающей. Впрочем до того еще стоило дойти, чтобы осознать весь масштаб «бедствия». Сейчас же девушка была далека от самоанализа. Она просто прокручивала в голове все, что память услужливо подбрасывала, раз за разом переживая все разнообразие эмоций, кои яркими вспышками «взрывались» в сознании.
В конечном итоге лоддроу оставила книжную лавку на попечение эльфов и вернулась к себе, в надежде, что короткая передышка вдали от чужих, и не только, взглядов, в полной тишине, сможет положительно повлиять на ее расшатавшееся, за эти несколько часов, сознание. Альвэри прошла на террасу, остановившись у края оной и устремив взгляд в сад. Однако узреть что-либо в нем она не пыталась, не до того было. Словно загнанный зверь, сознание металось в поиске подсказок или чего-то сродни ему. Раздражение волнами накатывало, не облегчая «задачу», даже наоборот. Фенрил нервным жестом начала перебирать кольца на руках, через какое-то время обратив на них свой взор. Цепкий взгляд почти сразу отметил какое-то изменение на одном из «украшений». Рубин, который еще недавно был прозрачен, словно слеза ребенка, разве что оттенком на оную не был схож, заметно потемнел. Один удар сердца и оно словно забыло, как нужно биться. Душа дернулась и замерла, парализованная ужасающим предчувствием, что в одночасье разрослось до гигантских масштабов в ее собственном, внутреннем мире, поглощая все, что попадалось на пути. Сознание наполнилось тишиной, гнетущей, болезненной. Мгновение, равное одному удару сердца, и терраса опустела.

[ Фактория Розенторн [остров в заливе Дарк] ]

[ Фактория Розенторн [остров в заливе Дарк] ]

11 число месяца Страстного Танца
1647 год от подписания Мирного Договора.
День-Вечер.

Стоило ли говорить о том, сколько усилий пришлось приложить, для того, чтобы продолжать оставаться безучастной в тот момент, когда на руках, истекая кровью, лежит часть тебя? Альвэри старалась не думать о том, иначе зыбкая почва под ногами грозила просто рассыпаться, а сознание утонуть в безысходном отчаянии. Как никогда в эти секунды ей нужен был трезвый рассудок, что холодно, может даже в некоторой степени цинично мог оценивать происходящее, тем самым приводя к тому единственному, верному решению, что способно отвратить неминуемую погибель брата.
Боги, разве могла она представить себе, что некогда случится нечто подобное, когда в спонтанном желании дарила кольцо? Еще тогда, в относительной юности, единственным порывом было просто знать, что с ним все хорошо. Почему именно он? Некогда Морнэмир смог добиться того, что никому не удалось, впрочем никто и не рискнул особо пробовать, пуская все на самотек - время лечит… Это не было чувство благодарности за то, кем она стала впоследствии, это было что-то более глубокое, искреннее, связавшее их навек, если тому будут благоволить Боги. О том, что случилось бы, не будь у нее сего артефакта в нужный для того момент - подумать страшно. Вряд ли она смогла бы перенести такой удар сейчас, он бы стал последним...
Аль аккуратно уложила мужчину на белоснежные простыни, что тут же пропитались его кровью, стараясь, чтобы тот не почувствовал дискомфорта. То, что Морн потерял сознание, было к лучшему, хотя бы так рассудок мог защититься от боли, а в наличии оной не было никаких сомнений. Девушка быстро нашла небольшое, чистое полотенце, чтобы прижать к ране, коя продолжала исходить кровью, пусть и в меньшей мере. Однако в следующий момент она вздрогнула от душераздирающего крика, что резанул слух, наполнив собой не только весь ее дом, но и душу, что ответно словно сорвалась в тот же миг в пропасть. Стиснув зубы, Альвэри подошла к лоддроу, приложив к ране сложенную, чистую ткань и с силой прижала. Познания в искусстве врачевания у нее были минимальны, но просто смотреть, как с кровью из тела вытекает жизнь, также не могла. С уголка левого глаза стекла не прошенная капля, кою сразу же смахнула злым жестом. В дверях показался Роберт, что прибежал на крик из хозяйского дома, как нельзя вовремя.
- Хорошо, что ты не ушел, - глухо отозвалась лоддроу на его испуганный взгляд. – Можешь подержать это буквально несколько минут, прижимая? Мне нужно привести лекаря.
Лишенный эмоций голос, как и взгляд, словно и не происходило ничего из ряда вон выходящее. Мужчина лишь коротко кивнул, без слов понимая всю сложность ситуации, и прошел в помещение, вскоре сменив Альвэри, коя в тот же миг исчезла из спальни. Появление в книжной лавке, в заляпанном кровью наряде, навело шороху, но разве могло быть иначе? Однако сейчас даже, если бы вокруг начался полнейший хаос и пришел конец их чудесному миру, ей было бы все-равно. Благо, в тот момент в магазине не было посетителей, или они разбежались, заслышав истошный крик, прозвучавший где-то за стеной? Это было неважно.
- Работайте пока без меня, - коротко сказала эльфам, в глазах коих можно было прочитать все, что происходило в их душах на тот момент.
[float=left][/float]Едва успели кивнуть, как Альвэри и след простыл. Девушка в следующий момент оказалась у Маркуса, врачевателя, проверенного не только временем, но и делом. Он никогда не задавал лишних вопросов. Да и к чему они в таких ситуациях, как сейчас? Когда на твоем пороге появляется знакомая, едва ли не от ног до головы в крови, пусть и не в своей, но кто же об этом ведает, не до болтовни становится. Короткое:
- Ты мне нужен, - и лекарь, оставив все на помощников по врачевательному делу, собрал все, что смогло бы понадобиться, глядя на явившуюся, и вместе с Фенрил перенесся в ее дом.
- Времени на объяснения нет, как видишь, - произнесла Аль, глядя на постель с братом, что, казалось, стал бледнее, чем мог быть вообще. – Потом.
Лекарь молча кивнул, подойдя к кровати, отстраняя Роберта, что уже не знал, куда себя деть, и принявшись за осмотр. На беспристрастном лике целителя не отпечаталась ни одна эмоция, что могла бы открыть его мысли на счет того, что узрели глаза. Работник, с молчаливого согласия лоддроу, ретировался прочь. Маркус сразу же попробовал помочь пострадавшему магией, но уже на первых порах споткнулся. Все, что получилось на текущий момент – остановить кровь, коя сочилась, казалось, из невидимых ран, да «подтянуть» на место кожу на пострадавших, непонятно отчего, участков. Рана же оставалась неизменным, ужасающим напоминанием о случившемся. Лекарь нахмурился:
- Таки после расскажешь с какой Изнанки ты его вытащила, - бросил через плечо. – Мне нужна вода, лучше кипяток. Будем действовать по обстоятельствам, раз нельзя сделать все относительно быстро и безболезненно.
Просить дважды не пришлось, и, пока лекарь раскладывал на прикроватном столике свой инвентарь, разные флаконы, бутыльки, мешочки и прочее алхимическое добро, лоддроу, как могла быстро вскипятила воду, коя вскоре была предоставлена в полное распоряжение целителя. К работе он приступил, как всегда беспристрастно и профессионально, стараясь свести к минимуму болезненные ощущения пациента, в первую очередь залив в рот бессознательного лоддроу дозу вытяжки из мака, коя не должна была подвести в его нелегком начинании в этот момент.
Вместе в Маркусом они раздели Морнэмира, ибо одежда тому вряд ли сейчас бы понадобилась, наоборот мешая, набросили поверх мужского тела чистую простынь, оставляя открытым лишь «поле действия». В молчании, кое было понятливее любой болтовни, эти двое корпели над бледным мужчиной. Пока готовился настой из трав для промывания раны, лекарь снова скрупулезно оную осмотрел, пытаясь прикинуть наилучший из вариантов ее заживления. Когда было все готово для обработки оной, осталось самое тяжелое… Влив в Морна еще немного «блаженного» напитка, дабы тот в самый неподходящий момент не начал извиваться от боли, Маркус взялся за дело, Аль же ему, по сути, ассистировала, ибо было некому, да и искать бы никто не стал. Рана была тщательно очищена, промыта, обработана антисептическими настоем, аккуратно «обрезана», где это было необходимо, и только после тщательно сшита. Он попытался вновь воспользоваться магией во время всего процесса, однако достиг лишь малой толики желаемого.
Приложив к ране мазь, слегка резковатый запах коей смешался с «ароматом» крови и «растекся» по помещению, алхимик аккуратно, не без помощи лоддроу, взялся за перевязку, закрепляя пострадавшую часть тела так, чтобы она меньше тревожилась при движениях раненного. Только после они смогли кое-как перевести дух. Убрав в сумку инструменты, предварительно омыв их, и всевозможные алхимические вспомагающие, что в сей день пришлись, как нельзя кстати, Маркус оставил на столике несколько бутыльков и небольшую баночку.
- Это давай каждые 4 часа, независимо от того, как он будет себя чувствовать, - указав на первый сосуд, произнес лекарь. – Это – если начнет метаться в бреду, и сразу зови меня. И мазь для перевязки раз в день, или если вдруг разбередит сильно, что лучше исключить. В любом случае, ты знаешь, где меня найти, Аль, - на тонких губах, впервые за день, появилась сочувственная улыбка. – Тебе нужно отдохнуть. Большего мы сделать не в силах. Сейчас стоит надеяться только на то, что жажда жизни в нем сильнее… Да, таки расскажи, что случилось.
Ему нужно было понять, отчего же светлая магия так пассивно помогала в данном случае. Конечно, шанс того, что перед ним лежал антимаг был, однако нужно знать наверняка. Альвэри бросила взгляд на Морнэмира.
- Сейчас ты ему уже ничем не поможешь, - угадывая ее мысли, мягко произнес целитель.
Девушка молча кивнула и провела знакомца в ванную, где он смог толком смыть с себя результаты недавнего труда. Она же, устало опираясь о дверной проем плечом, коротко пересказала то, что видела своими глазами, коснувшись и того, кем является раненный.
- Хм, любопытно, - нахмурившись, произнес Маркус. – Возможно, в том «дыму» и таится разгадка, что мешает… Я посмотрю, что можно сделать, Аль, но не обещаю.
- Понимаю. Спасибо и на том, - бесцветно произнесла лоддроу.
После она провела лекаря, оставшись наедине с тем, кого боялась даже на минуту оставить без присмотра. День медленно подходил к своему завершению. За всеми тяготами Фенрил и не заметила, как наступил вечер. В доме царила относительная тишина, в воздухе витали ароматы, кои были лишним напоминанием о том, что творилось в стенах сего здания. Она дико устала, но не это было хуже всего. Нервное напряжение, что не позволяло ей весь день всецело утонуть в самоуничижительном чувстве безысходности, начало сдавать свои позиции. В какой-то момент вспомнились слова Сайленсс о божественной «игре», сознание слабо откликнулось волной глухой злости, но и та сошла на нет в считанные секунды. Однако, словно того было мало, из глубин подсознания выплыли слова Левифрона. Сердце пустилось в бешеную скачку, горло сдавило болезненным спазмом и ей пришлось выйти на террасу, дабы вдохнуть свежесть вечернего воздуха и стряхнуть накатившуюся волну. Она старалась держаться, из последних сил физических и душевных, но это было настолько сложно... Если бы не тот, кто сейчас, казалось, мирно спал на ее постели, то вряд ли бы стала продолжать сдерживаться. Один раз сломаться и все, никаких страданий более, восприятие окружающего мира меняется, становится по-своему легче.
[float=right][mymp3]http://my-files.ru/Save/vt9tnv/Skillet – Im awake Im alive.mp3|Im awake, Im alive[/mymp3][/float]Альвэри тряхнула головой, отгоняя прочь подобные мысли и вернулась в спальню. Дабы более не поддаваться подобного рода думам, отгоняя усталость, она принялась за то, что слишком ярко напоминало о произошедшем с Морном. Не без помощи магии, аккуратно, Аль сменила постельное, отбросив прежнее, пропитанное кровью, настойками и прочим в дальний угол, где уже покоилась одежда капитана. Только после, уложив мужчину обратно, обеспокоилась собственным видом, что  был способен напугать кого-угодно. Убедившись, что лоддроу «мирно» дремлет, девушка быстро искупалась, сменила испорченную одежду и вернулась обратно, принеся с собой небольшую миску с ароматной водой. Она аккуратно, влажной тканью, кою постоянно окунала в воду, смыла с лица и тела брата кровь, не желая более видеть эти «ядовитые» пятна. Старые шрамы, кои узрели глаза в этот момент, заставили сердце лишний раз болезненно сжаться. Закончив с этим, вновь набросив на тело брата свежую простынь, убрала из комнаты любое напоминание о кровавой резне в неизвестных местах, на кои ее нога ступила первый и последний раз.
Намечалась явно бессонная ночь, ибо Альвэри опасалась оставить Морнэмира без присмотра даже на долю секунды. Фенрил зажгла свечи в подсвечнике на столике, по комнате затанцевали призрачные тени. Пододвинув впритык к кровати кресло, девушка расположилась в оном, взяв раненного за руку, что избежала той же участи, что и левая. Так она, если даже задремлет, очнется от любого его движения. Истощенное до предела сознание словно подвисло между реальностью и выдумкой, не желая верить в то, что произошло, но стараясь не бередить и зыбкий покой, что, в кои-то веки, вновь установился в мыслях. Призраки прошлого в какой-то момент сами покинули ее растерзанную душу, хотя это был прекрасный момент для напоминания о себе.

Отредактировано Альвэри (2018-01-24 00:15:58)

11-12 число месяца Страстного Танца
1647 год от подписания Мирного Договора.
Вечер-Ночь-Утро.

Она задремала. Фенрил это поняла, стоило ладони в ее руке сжаться в судороге, пока еще, безмолвной боли. Девушка еще толком не сбросила полог полудремы с плеч, как уже буквально подскочила на месте, узрев, как на постели начал корчиться Морнэмир. Тейар, сколько же она проспала? Непозволительно долго, в любом случае, иначе мужчина подле так не страдал бы. Сознание тотчас же проснулось, лихорадочно соображая, что и в какой последовательности делать. Стараясь не реагировать на то, как тело раненного крутило и выгибало, а сам он бормотал да выкрикивал что-то бессвязное, Аль взялась за стабилизацию состояния теми средствами, что оставил ей Маркус.
Как бы она не надеялась на улучшение, но оное не наступало. Брата пришлось не единожды поить неизвестными ей снадобьями, как и использовать мазь, меняя повязки слишком, как ей казалось, часто. С придирчивой тщательностью лоддроу вытирала тканью, вымоченной в антисептической настойке, любое напоминание о «болезни», что одолела капитана, словно даже от того зависело его выздоровление. В голове к средине ночи не осталось ни одной мысли, как и ноток паники, что пытались забраться в сознание с начала этого ночного ужаса наяву. Тело ломило от усилий, рассудок словно затянуло туманной дымкой, сердце глухо и нескладно отбивало ритм, слишком резко реагируя на каждый вздох, каждый стон, слетающий с губ Морна, и так же подозрительно быстро затихая, будто и вовсе переставая биться.
Она не справлялась. Это становилось все очевидней. Промежутки между выпитыми снадобьями и началом бреда лишь сокращались, словно сама Габриэль стояла у изголовья и сокращала время нахождение израненного на сей бренной земле, теряя терпение. И Аль пришлось-таки среди глухой ночи растревожить лекаря, вытащив того, буквально, с постели. Выслушав краткий отчет о состоянии пациента и понимая, что промедление смерти подобно. [float=left][/float]Маркус собрал все, что мог придумать для столь нелегкого случая, и вернулся в дом лоддроу вместе с последней. Разложив на прикроватном столике в разы больше всяких баночек и бутыльков, не считая каких-то инструментов, о коих назначении коих совсем не было желания интересоваться, врачеватель принялся за дело. Фенрил же беспрекословно и четко выполняла все его приказания, помогая и старательно игнорируя усталость.
Время тянулось неумолимо медленно. Казалось, что ни прежние усилия Альвэри, ни теперешние их совместные, не сдвинут чашу весов в борьбе за жизнь капитана в лучшую сторону. Однако, когда небо за окном едва заметно посветлело и добрая часть всего, что принес с собой алхимик была испробована на деле, смешанная или в чистом виде, лекарь выдохнул, посмотрев на лоддроу.
- Кажется, получилось, - хрипло произнес алхимик, после вновь придирчиво принявшись рассматривать бледного мужчину. – Мне еще не приходилось видеть такого, если честно. Любопытнейший случай, что заставил вспомнить не только, что знаю, но и задуматься о чем-то более прогрессивном, что ли. Однако, я отложу свое любопытство на более подходящее время, - он выпрямился.- Пусть поспит, а там…остается только надеяться.
Она устало кивнула, принявшись собирать окровавленные тканевые огрызки, что успели пригодиться и в процессе были разбросаны вокруг, ибо не до того было, чтобы красиво складывать их стопкой. Пока лекарь сходил в ванную, чтобы смыть с себя следы тяжелой ночи, Фенрил привела комнату в относительный порядок, с маниакальной придирчивостью убирая даже малейшие следы происходящего. И все это в полном молчании, с совершенно отрешенным выражением лица. Маркус, появившийся в дверях, чуть нахмурился, но ничего не сказал, принявшись собирать свое алхимическое добро обратно в сумку, не забыв и об образцах болезной ткани, что удалось взять, как и смеси крови с гноем. Он вновь оставил порцию снадобий, наказав с осторожностью выдавать, ибо эффект у них более сильный, хотя действие на организм то компенсировало. Так же была сменена и мазь, что в сей раз вообще не имела запаха. От телеппортации молодой мужчина отказался, решив добираться своим ходом. О том, сколько ей за все это нужно будет заплатить, Альвэри даже не задумывалась, ибо жизнь того, кто лежал перед ней, была бесценна.
Перепачканные простыни раздражали, дразня сознание, однако сейчас она не нашла в себе сил их сменить, как и не желала бередить притихшего лоддроу, коего без того трясло – не то от дряни, что продолжала травить организм, не то от количества всего, что в него влили за последние сутки. Вновь пододвинув кресло на прежнее место, девушка расположилась в нем. Тело налилось такой усталостью, что стоило только прислониться к спинке мягкого кресла, как глаза сами закрылись, игнорируя желание Альвэри оставаться в сознании. Благо, полностью отключиться от окружающего мира рассудок не успел.
Краем сознания, кое еще цеплялось за реальность, Аль скорее почувствовала, чем твердо осознала, что что-то изменилось. Конечно же, измученный организм мог в доли секунды нарисовать в голове такое, что любой намек на сон испарится, а рассудок встрепенется, словно от удара. Примерно так и произошло с девушкой, что едва успела смежить веки. Стук сердца гулко отозвался в висках, кои в одночасье свело от глухой боли, от которой, впрочем, она почти сразу отмахнулась, стоило открыть глаза.
– Альвэри? Не может… быть. Как ты… – сдавленно, с трудом выдал очнувшийся Морнэмир. – Я умер? Тейаровы кости, тогда почему тут так больно?
Казалось, прошла вечность, пока до рассудка дошло, что это таки реальность, а не фантазия ошалелого сознания, воплощенная в сновидении. Аль прикрыла глаза, выдохнув и мысленно возблагодарив всех богов разом, не разделяя. После, вновь посмотрела на мужчину, в глазах читалось неприкрытое облегчение. Она поднялась, пересаживаясь на кровать. Все так же молча взяла очнувшегося за не пострадавшую руку, чуть наклонилась и приложила мужскую ладонь к своей щеке.
- Я так похожа на призрака? – спросила так же сдавленно, ибо горло сжало спазмом от всего, что разом переполнило душу, но на губах все же скользнула тень улыбки. – Все может быть, как оказалось, Морн, а умирать тебе еще рано и не у меня на руках уж точно.
Выпрямившись и оставив руку брата в покое, Альвэри легонько коснулась ладонью его лба, проверяя температуру. Мужчину трясло в ознобе, но от чела не несло жаром, что уже радовало. Все-таки была надежда, что он медленно, ибо неизвестный яд явно влиял на процесс выздоровления, но все же пойдет на поправку. Так много хотелось сказать ранее, но сейчас в изможденном сознании царила полнейшая тишина. Пожалуй, тут и без слов все было ясно. Девушка чуть нахмурилась. Собраться с мыслями было тяжело.
- И болеть будет… Твоя рана ужасна и выглядит так, словно ей не сутки от роду, а добрая неделя, проведенная без должной обработки. Но ничего, - она осмотрела повязку на ране, убедившись, что пока ее трогать не стоит, после взяла на столике стакан с еще теплым настоем. – Это травяной чай. Боль не снимет, но поможет уснуть и желудок наполнит, а чуть позже тебе дам зелье, что лекарь оставил, оно уймет боль. Рада, что ты пришел в сознание, осталось теперь только поднять тебя на ноги.
Усталая улыбка вновь появилась в уголках губ. О том, что ей пришлось пережить за последние сутки ни думать, ни говорить не хотелось. Зачем ему еще и ее душевные треволнения, без того тошно. Пустота внутри как никогда положительно влияла на эмоции, кои было сложно контролировать в последнее время, поглощая все без разбора, что было на текущий момент лучшим выходом.

Отредактировано Альвэри (2018-01-19 19:06:29)

– Призрак? Не смеши, сестренка, это скорее уж я.
С этим было сложно не согласиться, учитывая не только его внешний вид, но и состояние. Однако она промолчала. Незачем было на том концентрировать внимание, кое и без того было, чем занять.
– Аль…  – девушка чуть приподняла бровь, заслышав, как резко изменилась интонация, практически не обратив внимание на жест брата. – Ты спасла мою жизнь. И хоть я не заслужил этого… Спасибо.
Лоддроу чуть нахмурилась. Что значит – не заслужил? Практически все, в той или иной мере заслуживают на второй шанс, спасение. Уставший рассудок не желал вникать в сложности натуры брата, что сложилась в силу профессии и всех тягот, что выпали на его жизненном пути. Морнэмир ослаб, с трудом вырвался из «объятий» бреда, как и самой смерти, засим, стоит ли удивляться его словам? И Фенрил не стала противоречить раненному, не желая тревожить его, и без того истерзанную, душу. Достаточно было и того, что он просто выжил в том ужасном месиве, от коего до сих пор содрогался ее рассудок. Со временем все станет на свои места.
Движение со стороны мужчины вывело ее с легкой задумчивости. Аль чуть подалась вперед, не без толики удивления наблюдая за Морном. Ввиду тех событий, что преследовали ее буквально по пятам  всю неделю напролет, проявление нежности со стороны близкого ей «человека», пусть даже в благодарность за спасение, немного выбивало из колеи. Альвэри несмело улыбнулась, словно лишний раз говоря, что ему незачем ее все время благодарить. Впрочем, на этой ноте все «хорошее» закончилось. Мужчина менялся на глазах. На лицо старшего Фенрила словно нашла тень. Несмотря на свое состояние и, скорее всего, невыносимую боль, что сопровождала слишком поспешные движения, капитан попытался подняться.
– Прости… Аль, ты видела это. 
Девушка выпрямилась, поджав губы и наблюдая за сценой перед собой. Видела ли она… Такое лучше не то, что не видеть наяву, но даже и страшных кошмарах. Но случившегося не вернуть, как не вернуть и погибших, как за правое дело, так и по глупости и из-за своей же алчности. Но толку все это говорить ему, чувствовавшему вину за своих людей и не только? Аль устало и раздраженно потерла переносицу, пока брат все порывался бежать, несмотря на собственное бессилие.
– Нельзя допустить, чтобы отрава разошлась. Я должен сообщить инквизиции… и вернуться в Розенторн.
- Она не разойдется, - коротко бросила, пресекая дальнейшие словоизлияния со стороны лоддроу. – А ты - никуда не пойдешь.
Девушка отложила стакан, подтянула поближе неглубокую миску с мутноватой жидкостью, на краю коей покоился сложенный кусок чистой ткани. Точно то же ждало и сложенный бинт да баночку с мазью. Все это время она молчала, старательно избавляясь от отклика раздражения. Слишком устала для того, чтобы поддаваться всплеску эмоций, да и не стала бы "сбрасывать" их на голову безрассудного капитана.
После, чуть ближе пододвинувшись, помогла мужчине занять сидячее положение, даже если оное приносило не меньше боли, чем тогда, когда он сам пытался подняться, опираясь на здоровую руку. Девушка потянулась к повязке, что от бездумных движений Морнэмира начала пропитываться кровью и всем вытекающим из злосчастной раны.
- Не дергайся, пожалуйста, - проговорила, стараясь, как можно аккуратней снять «грязные» бинты. – Этот яд, насколько я успела заметить за столь короткий промежуток времени, распадается в воздухе. Возможно, если бы не такая большая концентрация в одном помещении, то огромных жертв можно было бы избежать, - Альвэри повела плечом. – Но наверняка сказать сложно. Я, как смогла, очистила воздух. Возможно, кто-то таки выжил из тех, что были под куполом, но не стоит на то питать особых надежд.
Фенрил сняла повязку, открывая рану, что одним своим видом заставляла сознание содрогаться, а сердце болезненно сжиматься. Отбросив окровавленные бинты, потянулась к миске. «Искупав» огрызок ткани в антисептическом настое, Аль принялась осторожно очищать рану.
- Ты им не поможешь ничем, Морн. Тем более, в таком-то состоянии. Если тебе охота умереть, тогда сделай это так, чтобы я не знала и не видела, - девушка подняла на мужчину глаза, в коих читалась вся гамма чувств, что переполняла ее душу в тот момент, после вновь принявшись за секундно прерванное занятие. – Инквизиции сообщат без тебя. Мне достаточно отчитаться о случившемся в гильдию.
Очистив рану, она отодвинула миску и завозилась с мазью. Опять же, с предельной осторожностью нанесла лекарство, закрыв уродливое напоминание о недавних событиях чистым клочком ткани, взяла новые полоски бинтов и принялась перевязывать.
- Я им сообщу только в том случае, если ты перестанешь делать глупости, - закончив, произнесла Аль. – Ложись, пожалуйста, - девушка помогла мужчине занять горизонтальное положение. – Я не горю желанием, вернувшись, лицезреть тебя в луже собственной крови посреди комнаты. Твое состояние едва-едва удалось стабилизировать и, честно говоря, мне плевать, что происходит в каком-то Розенторне, если у меня на руках умирает брат. Подумай об этом, - в голосе таки появились холодные нотки. – О корабле и твоей команде также можно справиться, если пожелаешь, как и сообщить о твоем местонахождении и состоянии в ведомство.
Альвэри убрала с чела брата выбившуюся прядь, легкое раздражение столь же быстро сошло на нет, как и появилось.
- Ты сможешь помочь всем – и мертвым, и живым, только в том случае, если сам справишься с "болезнью".

Совместный пост.
Подействовали ли на нее, вновь сказанные в горячливости, слова? Нет, совершенно. Если бы Морнэмир не продолжил вещать и после того, как она закончила перевязку, то даже и не стала на оных концентрировать внимание. Однако же он был крайне настойчив, продолжая упрямо испытывать ее терпение, пользуясь своим состоянием и ее благосклонностью.
– Пожалуйста, послушай меня…- теплые ладони вновь грели ее собственные, словно так ему было проще «достучаться» до сознания лоддроу.
Альвэри и слушала. А что ей оставалось? Не спорить же с раненым, рассудок коего едва успел стряхнуть с себя пелену бреда, доказывая ему что-либо. Да и было бы что. Она понимала его порывы, пусть они были отличными от ее собственных. На то были свои причины, однако уступать лоддроу также не собиралась, что бы не узрела в родных глазах в сей утренний час. И не через такое переступала, с нее не убудет уж точно.
– Дело не в тех, кто остался. И не в Розенторне. Тейар с ними, но эта партия была не единственной. Понимаешь? Эта отрава может быть где угодно/…/ Идеальное оружие террора.
Девушка молча слушала, никак внешне не реагируя ни на слова, ни на эмоции капитана. Однако, если бы он мог видеть то, что пряталось за этой «стеной» показного спокойствия, то, возможно, не стал бы столь сильно «рвать на себе рубашку», пытаясь донести до нее очевидное. Аль и без его слов смогла прийти к схожему выводу, ибо это было слишком явно. Не любопытства же ради «балуются» алхимики и иже с ними созданием подобного рода ядов. И, конечно же, всю опасность возможного распространения оного по всему миру нельзя было недооценивать. Но мысли продолжали оставаться мыслями. Фенрил не хотела ни подпитывать рвение брата, ни пресекать его на корню, задевая за живое.
– Гильдия не должна его получить. Ни одна гильдия. Я знаю, где оно находится, но… – тем временем продолжал он, сильнее сжимая ее ладони и вопрошая не только словами, но и взглядом. – Это темное и опасное дело, Альвэри. Принося присягу, я знал, что когда-нибудь придет и мой черед. Я солдат – но не ты.  Я люблю тебя, сестренка. И не могу подвергать такому риску еще и тебя.
Какое-то мгновение она молча смотрела в эти глаза, что так напоминали ей "зеркало души" той, что навек сгинула, оставив слишком глубокий след в душах близких. После девушка опустила взор и аккуратно высвободила свои ладони из мужских рук. Обманчивое впечатление от движения, разрывающего контакт двух близких существ. Но спустя какое-то мгновение уже она самолично сжала мужские ладони своими, словно стараясь воспользоваться тем же способом «достучаться» до взбудораженного рассудка брата.
- Я тоже люблю тебя, Морн, - произнесла лоддроу, губ коснулась едва заметная, теплая улыбка. – И уже только поэтому ты не сможешь просто так от меня отмахнуться. Да и ничему ты меня не подвергаешь так-то, я с этим сама отлично справляюсь, уж поверь, - девушка чуть повела плечом. – Я понимаю, что ты пытаешься сказать. Все видела собственными глазами и могу представить все то, с чем придется столкнуться в скором времени, ибо незаметно произошедшее не пройдет ни для кого.
Альвэри вздохнула. Разговоры утомляли, но на попытки убедить или успокоить уходило еще больше сил, чем на слова. Ей хотелось, чтобы здравый рассудок мужчины отринул все те чувства, кои толкали в спину, гнали куда-то бежать, спасать, признаваться в чем-то, и успокоился, признавая то, что момент для того совершенно не подходящий, как минимум.
- «Белый Дракон» тесно сотрудничает с Инквизицией. Они не станут брать на себя такую ответственность и сами разбираться в том, что им может быть непосильно из-за эфемерной надежды заполучить какой-то смертельный яд. Это все «отгоняет» слишком глобальным переполохом,  еще и смертельно-опасным к тому же. Поверь мне, все, что я смогу сказать по поводу случившегося, будет передано инквизиторам без лишних вопросов, интриг и прочего, под грифом особой важности. Гильдия не станет бегать в поисках яда, теряя время и тем самым усугубляя положение, - лоддроу перевела взгляд на окно, через которое в комнату уже проникали первые лучи утреннего, летнего солнца. – Кроме того, думаю, что эта гадость еще где-то выплывет, если уже это не сделала. Не тебе одному поперек дороги встала уж наверняка... Инквизиция вряд ли станет сидеть на месте, стоит только первым «колокольчикам» о том зазвенеть, а уж подавно, когда на руки попадет отчет от свидетеля. Поэтому, я повторюсь - в таком состоянии ты никому не поможешь и никуда не пойдешь, - она замолчала, после добавив. – Да и меня не защитишь, в случае чего, ибо, как ни крути, а я уже влезла во всю эту историю и стоять в стороне не получиться.

…Морн слушал молча. Поджав губы и опустив взгляд. Как нашкодивший ребенок, которого строго отчитывают, он выслушивал речь сестры и не вставлял ни слова. Посторонний наблюдатель мог бы посчитать, что он пристыжен своей инфантильностью – похоже и вправду было очень, а что думал он на самом деле, было не понять.
Единственное, что было ясно – так это то, что он решил больше не настаивать на своем.
– Хорошо, Аль. Убедила. Я и вправду сейчас не боец, а инквизиция найдет меня сама, если захочет узнать подробности. – эльф определенно решил больше не спорить. Его голос звучал устало, с легким недовольством – Фенрил определенно не любил уступать и сдаваться, это было известно всем, кто его знал – но по виду не было похоже, что капитан решит сбежать или делать какие-то глупости. Перспектива вмешательства гильдии откровенно не радовала – что бы ни говорила Альвэри, оружие массового поражения было слишком ценным ресурсом… а некоторые обстоятельства его пропажи – слишком нежелательным. По крайней мере, для капитана. Риск определенно был – но кроме как рисковать, вариантов он не видел.
– Вверяю себя в твои руки и не делаю глупостей. Обещаю.

Внезапно сменившееся настроение брата настораживало, однако она ведь добилась того, что хотела? О потаенных опасениях Морнэмира лоддроу понятия не имела, а явные - ее совершенно не убедили в необходимости таких жертв. Поэтому девушка лишь коротко кивнула, отпуская его руки и потянулась за зельем. За разговором да пререканиями время намного быстрее сбежало. Фенрил протянула страдающему не только от раны, но и молчаливого недовольства, положенную дозу обезболивающего:
- Выпей это. Болеть будет значительно меньше.
Когда Морн, точно также молча, выпил зелье и улегся, она собрала "грязные" бинты и унесла их прочь. Вернувшись, Аль открыла дверь, ведущую на террасу, впуская в комнату утреннюю свежесть. Перешагнув порог, не без удовольствия ощутила теплое прикосновение ветра. Как раз вовремя, чтобы также приметить Роберта, что возился в саду. Из-за всех забот она едва не забыла о нанятом работнике. Поприветствовав его, для себя мысленно сделала пометку расспросить мужчину о том, как обстоят дела и нужно ли ему что-то для работы. Вестимо, после того, что ему "повезло" узреть в первый рабочий день, ничто не мотивировало самому сделать шаг. "Тейар, я совсем забыла...И она молчит." Да с памятью у нее в эти дни стало совсем плохо, однако, это сути дела не меняло. Несмотря на беспокойство за змею, лоддроу не могла разорваться на части и начать самолично искать подругу. Оставалось надеятся лишь на то, что с той ничего не случилось... "Пара дней и отправлю к ней кого-нибудь,"- решила девушка, предоставляя совести своеобразную откупную. Фенрил устало потерла переносицу в привычном жесте и вернулась в дом. Слишком много дел, которые лишь накапливались с каждым часом, ждали едва ли не скорейшего решения. Задумчивость вновь отпечаталась на бледном лике, когда лоддроу извлекла из шкафа одежду и ушла с ней в ванную комнату. Утро только начиналось, а голова уже шла кругом...

Отредактировано Альвэри (2018-01-28 02:40:03)

[ Книжный магазин ]

12 число месяца Хитрости Криури
1647 год от подписания Мирного Договора.
Ближе к полудню.

Девушка прямиком направилась в гостиную, в коей на текущий момент располагалась, и бросила на стол списки. После она вышла и застыла в нерешительности посреди коридора. Однако, время было уж далеко не утренним, поэтому лоддроу развернула стопы в сторону спальни. Заглянув в оную и не обнаружив там Морнэмира, она не особо удивилась. Неспешно пересекла комнату и выглянула во двор. Долго искать не пришлось, взгляд быстро зацепился за фигуру мужчины, что, несмотря на жару, пытался выжать из тела все, что мог на текущий момент. Альвэри улыбнулась. Не став его беспокоить, девушка ушла на кухню, где покормила питомца, после сообразив на скорую руку нехитрый перекус и для себя с братом. Что-то более весомое решила приготовить после того, как, хотя бы, эту скудность на тарелках «закинет» в желудок себе и Морну. Приятным и прохладным дополнением в сей летний день стал кувшин с лимонадом, в коем плавали кубики льда. Альвэри сложила всю снедь с питьем на поднос, дополнив необходимой посудой, и отнесла на террасу, разложив на столике. Еще раз вернулась в дом, выудив со шкафа чистое полотенце. Только после, в очередной раз появившись на террасе, позволила себе немного понаблюдать за Морнэмиром.
Было заметно, что лоддроу еще не был настолько здоров, как хотелось бы. Да и месяц изнурительно  лечения не мог не сказаться на физической форме, хотя тщедушным Морн отнюдь не стал. Немного осунулся, возможно, исхудал, что поправимо, стоило лишь войти в прежнюю колею, на что Аль надеялась после того, как действие яда перестало травить организм брата. Взгляд цеплялся за шрамы, что покрывали тело, заставляя недовольно хмуриться, хотя было ли то удивительно для морского офицера, что не сидел в застенках, а рассекал водными просторами, что полнились известной и скрытой опасностью? Ей оставалось лишь догадываться, откуда взялись на бледном теле отметины, впрочем, не так уж сильно портившие внешний вид.
Аль оперлась плечом об одну из колонн террасы, продолжая держать в руках полотенце и наблюдать за «танцем» с мечом.  Было заметно, что капитан отдался оному полностью. Всецело поглощенный тренировкой, казалось, он отрешился от мира вокруг. Она никогда бы не подумала, что наблюдение за подобным может быть по-своему захватывающим, но в который раз, следя за плавными или резкими, выверенными, четкими движениями, ловила себя на мысли, что это завораживает. Конечно, на поле боя красоты в том мало, ровно, как и в АБИ во время тренировок мечников, но в сей момент все было по-другому. Даже закралась мысль, что могла бы и сама, в свое время, выбрать не короткий клинок, а нечто сродни меча - продолжения руки его владельца. Находясь под своеобразным впечатлением, что было результатом происходящего пред глазами, остро захотелось подержать холодную сталь в руках, сделать несколько выпадов, ощутить эдакое единение с оружием, но… Фенрил моргнула, пытаясь отделаться от минутного наваждения. Куда ей брать такое в руки? Как пить дать покалечится сама или кому-то навредит без должного руководства, а переступать порог академии вновь она, пока, не собиралась.
Девушка повела плечом, «отлипая» от колонны, и медленно направилась к Морнэмиру, который в эту же секунду мог ощутить на своей коже приятное прикосновение прохлады, что избавлял тело от летней жары и возвращал в реалии мира вокруг него. К брату подошла ближе лишь когда тот опустил меч, бросив ему на плечи полотенце.
- Доброго, - произнесла с тенью улыбки на устах. -  Не устал? Со стороны не скажешь, но все же, наверное, плечо не так уж и радо нагрузкам, - взгляд натолкнулся на затянувшую рану, что слишком ярким пятном выделялась на бледной коже, по лицу прошла тень, тут же исчезнув.
Аль перевела взгляд на меч и, поддавшись очередному, секундному  порыву, осторожно коснулась рукояти, зажатой в мужской ладони.
- Красивое оружие. Может, когда-нибудь, сподобишься преподать урок владения мечом тому, кто, кроме кинжала да ножа, ничего более опасного в руках не держал? – улыбка вновь коснулась губ, едва заметная, когда лоддроу подняла взгляд на брата.
Когда-нибудь… Пожалуй, слетевшее с уст было чем-то сродни детской мечты, загаданной на падающую звезду, такое же эфемерное и неисполнимое. Это в сей миг он рядом, а стоит только полностью оправиться… Почему-то от того факта, что в этом доме вновь воцарится привычная атмосфера, становилось несколько тоскливо на душе. Вестимо, она успела привыкнуть к ненавязчивому присутствию Морнэмира, пусть и пришлось все это время провести в хлопотах. Разве это имело значение? В некотором роде, он избавил ее от ночей, полных одинокого самоедства и призраков прошлого, помогая душевным ранам, если не затянуться, то хотя бы покрыться коркой, кою трогать желание отпало напрочь. Мысли осторожно коснулись далекого прошлого, сразу же отпрянув. Тогда он тоже появился в то время, когда она, сама того не осознавая, остро нуждалась в поддержке и присутствии того, кто не отступит перед ее "обледенелым" взглядом...

Ожидание слегка затянулось, затерявшись в легкой улыбке лоддроу. Слишком открытой, «смелой», на кою хотелось ответить тем же. Ждала ли она согласия? Нет. Вопрос был задан в секундном порыве, о коем не жалела, как и не уповала на положительный ответ. Возможно, это был своеобразный способ таки уйти от затронутой братом темы. Альвэри не нравилось, что тот все время спотыкается о ее "помощь", коя была, по сути, само собой понимающимся действом. Оное могло закончиться плачевно для обоих и она это прекрасно осознавала, засим особых заслуг в его спасении, с ее стороны, нет. И нет, ей не было настолько сложно, чтобы окрестить сие словом «намучилась». А даже, если наоборот, она бы в этом не призналась. Он жив, скоро будет полностью здоров, все обошлось…в этот раз, зачем теребить воспоминания?
– Обучить? Ха, с удовольствием. – девушка чуть изогнула бровь, пытаясь определить всерьез ли сие сказано иль в шутку. –  Первый урок – прямо сейчас.
Теплая ладонь грела руку, но лоддроу и не подумала ее убирать. В душе уже шевельнулось любопытство. Да и, несомненно, видеть Морна в подобном расположении духа было многим приятнее. Казалось, за считанные часы он преобразился, словно и не было долгих дней вынужденной немощи, тяжелых дум да смешанных чувств, что сквозили в каждом слове, жесте, взгляде. Она не могла не поддаться подобного рода настроению, даже, если с легкой опаской, настороженностью.
Аль молча проследила за жестом.
– Первый урок, что нам дали в Академии.  И самый главный. «Нулевая форма», как называл ее мастер Вульпес. «Меч должен быть в ножнах».
Возможно, не будь в ее жизни событий недавнего прошлого, то Фенрил вряд ли так уж и верно истолковала сказанное мужчиной. Однако же случившееся, что после дополнилось полноценной историей, сложилось в «красивую», полную картину, на основании коей легко был сделан правильный вывод.
– …Моя ошибка в применении нулевой формы стоила бы мне жизни, если б не ты…
Альвэри бросила косой взгляд на Морнэмира, но тот быстро отмахнулся от очередного "всплеска" неспокойного сознания, что, несомненно, терзало душу повсеместно, стоило лишь затронуть «больную» тему. Девушка задумчиво наблюдала за братом, отмечая каждое видимое изменение на бледном лике. Он нашел, на что отвлечься, за что зацепиться, пусть временно, но и того, на текущий момент, было достаточно. Только поэтому она, все также, оставила без внимания пророненную фразу, словно и не услышала.
– Ну как, еще не передумала? – уже с усмешкой, преобразившей черты лица, поинтересовался Морн.
Фенрил повела плечом, "сообразив" на лице крайнюю задумчивость, только вот удержаться от ответной усмешки было тяжело, засим, не став «ломать комедию» далее, произнесла:
- Почему это я должна передумать? Поди, не каждый день мастера меча, еще и столь сговорчивые, под руку подворачиваются, - усмешка перешла в открытую улыбку, коя словно «говорила» - «Ты не ведаешь, под чем подписываешься.»  - Заодно и увидим, столь ли умел капитан, как представляется.
Последнее было сказано вновь наигранно будничным тоном. Попытка подразнить самолюбие? Возможно. Попытка удержать подальше от мыслей, что, скорее всего, посещают светлую голову в моменты, свободные от любого занятия? Определенно. Она знает, сколь губительны оные, потому сделала бы все, что в ее силах, дабы, если не отогнать их, то на время «затмить». Главное, сейчас, в порыве вот таких «благих намерений», не покалечиться самой, да никого вокруг не задеть.
- Так какой там второй урок, Мастер Фенрил? – протянула, склонив голову на бок и выжидающе воззрившись на лоддроу.

Брат явно воодушевился представившейся возможностью и не стал более расшаркиваться на условности.
- Ха, сама напросилась! – усмехнувшись, капитан взял меч и, отступив назад, продолжил. – Смотри и запоминай.
О том не стоило даже просить, ибо и дураку понятно, чего может стоить невнимательность в таком «остром» деле, как попытка научиться владению мечом. Конечно же, первые уроки должны быть легкими и для восприятия, и для выполнения. Тем не менее, движения мечника даже в этой простоте были так же плавны и не лишены грации, в отличии от ее попыток после. Впрочем, то не умаляло ни желания, ни упрямства продолжать.
Молча, без проявления спеси и раздражения, когда выходило совсем не так, как надо, Аль старалась прислушиваться и повторять. Старалась сие делать максимально четко, как то излагал или показывал Морнэмир. Параллельно внимала речам «учителя», как и его замечаниям, запоминая и прекрасно осознавая их ценность да уместность, ровно как свою неуклюжесть, в некотором роде. Благо, терпения у брата было явно с запасом, несмотря на то, что ни преподавательской, ни наставнической деятельностью не занимался, насколько знала.  Если не хватало словесного понимания, то своими же руками корректировал ее движения, что было многим легче воспринимать, да и уверенности вприбавляло.
–…Действуй всем телом. Меч – продолжение тебя, а все, что вокруг – это враг. 
Было сложно, несмотря на «простоту» первых шагов. Ее тело не было привычно к такому роду движениям, несмотря на природную грацию, и даже ей казались топорными (вестимо, со стороны выглядело уж наверняка не лучше, чем представлялось). Однако упорства было не занимать, потому ни словом, ни взглядом, ни жестом не показала, как ей давалась сия «наука».
- … не поднимай слишком высоко. Удар должен быть направлен от себя, а не на себя – слишком длинная дуга, враг успеет ударить, прежде чем размахнешься – и снова его руки выверенным движением наглядно «показывают», как нужно делать взмах, направляя ее собственные, что крепко вцепились в рукоять чуждого для нее оружия.
Запомнить, повторить, заставить руки и тело понять «систему», коя лежала в основе учения, да следовать ей не только сейчас, но и в дальнейшем. Несмотря на сложности на первых же порах, Аль всецело захватил процесс обучения. Видимо, она нашла не только очередную возможность отвлечься, но и, вспомнив былое, оказалась не прочь вновь почувствовать себя в роли бестолкового ученика.
– И не забывай про корпус – он продолжал терпеливо корректировать, «лепя» своими руками из нее того, кто хотя бы отдаленно мог претендовать на звание новичка в «мечническом» деле, для начала. – Даже твоей массы, вложенной в инерцию клинка, хватит для того, чтобы располосовать незащищенного человека до кости, а затем сойти с линии ответного удара. Вот так. А теперь – сама...
И она сама старалась повторить, прокручивая в голове все его наставления, дабы избежать повторения одних и тех же ошибок. Получалось, возможно, лучше, чем сначала, но без огрехов все-равно никак. Девушка, пожалуй, как и ее «учитель», едва ли следила за временем. На второй план отошли и «легкий» голод, и летняя жара. Сознание, да все чувства были сосредоточены на обучении, на своих движениях, на клинке, что отблескивал под солнечными лучами с каждым очередным взмахом. Если бы не усталость, от коей уже начинали ныть мышцы, что не привыкли к подобного рода нагрузкам, еще и без продыху, то, глядишь, вечер бы встретили.
Альвэри остановилась, тяжело выдохнув.  Сердце ухало в груди, словно птица, загнанная в силки, разгоняя кровь по венам. Было жарко и без того, а тут еще и вздумалось помахать мечом на форменном солнцепеке. Даже тень деревьев, особенно в этот час, мало спасала. «Сама напросилась,» - повторила мысленно слова Морна, улыбнувшись. Лоддроу подхватила ножны и, спрятав в них меч, подошла к брату, возвращая тому оружие.
- Благодарю за урок. Это было более, чем познавательно. Надеюсь на продолжение, - улыбнулась, смахивая влажную прядь, что упрямо падала на лицо. – Сейчас же определенно стоит освежиться, как минимум. И, кажется, я знаю,  какое место пришлось бы, как нельзя кстати для свершения сего действа да облегчения пребывания на жаре. Сейчас вернусь. Меч оставь только, - бросила через плечо перед тем, как скрыться из виду.
Несмотря на то, что еще толком не отдышалась, но, вдохновленная внезапной идеей, Аль отмела усталость с тем же упрямством, с коим предавалась обучению. Быстро переодевшись в одежды попроще да посуше, она направилась на кухню, где собрала, опять, но уже свежий, перекус, состоявший из сыро-мясо-хлебно-фруктового набора, и сложила все в корзину. Туда же вскоре отправилась пара фляг с водой, а сверху легла чистая салфетка. Подхватив корзину, направилась к выходу из дома, по дороге прихватив еще пару чистых полотенец. Выйдя на террасу, Фенрил заперла дверь и подошла к ожидавшему ее лоддроу.
- Готов? Идем, - произнесла с легкой улыбкой, взяв брата за руку.
Спустя мгновение этих двоих и след «простыл».

[ Альвэри, Фенрил --- Близлежащие земли Хартада » Водопад Суран ]

Отредактировано Альвэри (2018-02-10 22:33:47)