23.08.1645. Вечер.

==> Центральный зал. ==> Покои Рихтер.

Не нравилась Кертесу царившая вокруг атмосфера. Не то, чтобы обычно нежить вздевала здесь праздничные колпаки, призраки водили хороводы, а стены были увешаны гобеленами с эпизодами из жизни светлых Богов. То есть последние-то как раз имели место быть, но являли собой отнюдь не то, что подумал бы порядочный адепт Ильтара. Однако сейчас всё словно таилось что за каждым поворотом коридора, в каждой щели каменной кладки, и речь совсем не о повсеместных стражах. Вильдан весь как паутина, где в каждом переплетении ниточек крылся секрет, и лишь верные паучата Западных земель не путались в этой тейаровой сети. Да только вампир вдруг ощутил себя даже не угодившей в нее жертвой, а скорее мошкой, то и дело пролетающей сквозь имеющиеся дыры. Может, оно и хорошо, ведь в Анактелионе не бывает радужных тайн, но «парадокс кошки» уже вовсю терзал душу Мартина.
Нежный аромат гортензии, что белым пятном выделялась на фоне мрачной атмосферы коридора, добавляя в образ флориста долю некой нелепости, скрашивал не лучший настрой на предстоящий разговор.
Столкнулись они при входе в зал совещаний. Спешил ли это Аргус ему  навстречу или, наоборот, торопился сделать ноги до его прихода  – Кертес не ведал, да и не хотел. Но Элли, как видно, и здесь не было. Ответив на приветствие кивком и пройдя вовнутрь, вампир примостил цветочный горшок на край массивного стола и бросил, наконец, на шадоса открытый взгляд. Никак не мог он понять, что же ему так не нравится в этом юноше. Помимо приязни к нему сестренки, конечно. Всегда опрятный, собранный, неглупый, а вот присутствовала все-таки какая-то заноза. Да и Анем с ней.
- На днях Эллианора письмо прислала, - начал вампир без предисловий, уперевшись одной рукой в стол и переведя взгляд на невидимую  точку около ладни, и словно между делом продолжил: – Чем Элдред «провинился» на этот раз? И где, собственно, моя сестра? И не смей врать мне, Аргус. Терри я еще спустил его «неведение», но не тебе, - докончил он спокойно: не угроза - только факт.
Взгляд серебристых глаз на мгновенье скользнул по лицу приближенного и тут же вернулся обратно.

Отредактировано Мартин Кертес (2011-09-04 18:11:51)

23.08.1645. Вечер.

"Лягушка!"
Эта поистине гениальная мысль осенила вампира, последовавшего примеру собеседника и присевшего в одно из кресел, в процессе обозревания лика Аргуса, пока тот уверял Мартина, как у них тут все замечательно. Хотя, может, вовсе и не это глаголал приближенный шадос, но мсье кровососу в любом из оных случаев было глубоко нас.. все равно. Он, собственно, отнюдь и не слова собирался слушать. Ключевое слово, как некоторые уже могли понять, - собирался. Слова, звуки.. слишком аморфная субстанция, легко поддающаяся подделке и оттого теряющая всякую ценность. Мысли же в большинстве своем представляли собой форму несколько более истинную, нежели какие-то речи, всецело контролируемые разумом. Однако стоило всем посторонним шумам померкнуть на фоне одного-единственного действа, а вампиру кинуть на Аргуса полный внимания, понимания и обязательно абсолютной серьезности взгляд, как он тут же впал в ступор. Бывает такое весьма досадное состояние, что бросится в глаза жуть как знакомая деталь, а источник ее никак не вспоминается, стопорится на подступах к сознанию. И ведь самая неприятность ситуации в чем? В том, что как бы ты ни упирался, оно, с легкостью отмахнувшись от жалких волевых потуг, соберет все мыслительные резервы и займется тщательным инспектированием памяти. Вот и сейчас, в том, какую шадос принял позу, как поводил бровями, в линии подбородка, в том, куда смотрел, и особенно – как двигались его губы, Кертесу помстилось что-то невероятно знакомое, и просто жизненно-необходимой задачей предстало вспомнить оригинал сего напоминания. И пока его вышедший из-под контроля разум тешил себя данным совершенно несвоевременным и более того, безусловно, бессмысленным и бесполезным занятием, самому вампиру только и оставалось, что держать при всем при этом хорошую мину, кое-где умудряясь даже кивать.
-  и мы передадим его ей, уведомив, что вы приходили.
"Тьма побери, ну, точно жабер."
Вынес окончательный вердикт довольный флорист. Информация эта, конечно же, не спасет сотни жизней и, наоборот, не разрушит ни один город, не стоит ни златых гор, ни ломаного медяка, не вызовет как слух переворот и не порадует даже еще одного человека, но Мартин был доволен, по оптимистичности своей радуясь, что не потратил на сие неблагодарное дело и вовсе целый день, а всего лишь несколько минут. Да и произведенная в результате ассоциация внешности Аргуса с квакающей животиной тщеславно грела вампиру душу.
Печален лишь момент, что, судя по всему, придется покинуть ему Анактелион абсолютно ни с чем, и лишь Анкайен ведал, как оное претило его довольно немалому эго. Оттого-то Кертес даже и не знал, какому из Богов стоит потом поднести дар за последующее событие. А произошло вот что: распахнулась дверь, и в пространство зала четким едва ли не строевым шагом вклинилось – обозвать то действо иначе было бы полным невежеством к ситуации в целом и старательному пареньку – в частности – миниатюрное стройное тело какого-то, видимо, новопринятого шадоса, поскольку ранее сие чудо Мартину наблюдать не приходилось, как, похоже, и Аргусу, который воззрился на юношу не менее удивленно, чем его собеседник. И в этой наполненной изумлением и едва уловимым ожиданием дальнейшего развития тишине звонко и не менее четко, чем только что представленный марш, прозвучало:
- Госпожа Рихтер еще не переродилась! – вампир не знал, во всех ли уголках замка было услышано данное донесение, но, наверняка, - в абсолютном их большинстве.  И добил Кертеса даже не смысл послания, а добавленное чуть позже звучное: - Сир!
Вампир хрюкнул и только и успел, что прикрыть лицо мгновенно вынутым из кармана платком. Больше с той точки пространства не доносилось ни звука, и лишь подрагивали ладони, намекая постороннему наблюдателю, что гость предается безутешным слезным возлияниям. И кто бы сомневался, что в роли такого участливого наблюдателя и выступит вышеупомянутый юный объект:
- С вами все в порядке? – и опять это: - Сир!
Из-за платка раздался отчетливый и едва ли не предсмертный всхлип, вслед за чем вновь тишина с легким подрагиванием. Однако Кертес не мог себе позволить поддаваться подобным эмоциям и далее, игнорируя информацию, что паренек совершенно случайно донес и до его слуха. Несчастное создание.
- Аргус? – минуту спустя совершенно серьезно, словно не было всей этой сцены, процедил вампир в адрес шадоса.

Отредактировано Мартин Кертес (2011-09-08 02:47:09)