12 число месяца Хитрости Криури
1647 год от подписания Мирного Договора.
День.

Как же редки были моменты абсолютного отрешения от окружающего мира с его течением, условностями да тяготами, кои, в последнее время, тяжким камнем висели на плечах, непременно влияя на настроение. Мысли, чувства, эмоции – все это просто завязывалось в один узел, не имея ни конца, ни края, постоянно перебираясь, циркулируя и контролируясь разумом, что привык делить все на белое и черное. Сейчас был именно тот случай, когда система давала сбой под наплывом вырвавшихся эмоций, что были следствием определенных обстоятельств, и кои заставляли сходить спотыкаться, на, казалось бы, ровном пути.
Внезапно обнаружившийся задор у брата, который начал «раскрываться» совсем с другой стороны, столь внезапно, не мог не сбить с толку, пусть это было и приятное открытие. Будучи более скрытной натурой, да и помня прошлое, Альвэри примерно таким же видела и Фенрила-старшего. Те малые крохи общего времяпрепровождения, что им довелось пережить вместе, не считая последний месяц, никак не раскрывали в нем натуры более эмоциональной и, в некой степени, позитивной. Потому лоддроу в какой-то момент стал средоточием ее любопытства, ровно как и непосредственно пошатнул своим настроением достаточно неустойчивый, «внутренний мир» девушки. Внезапная легкость, что возникла в общении между ними, была словно вдох свежего, морозного воздуха родного края после удушающей жары чужбины, пусть и ставшей вторым домом. Это по-своему увлекало, заставляло тянуться к близкому существу. Пусть с осторожностью, местами - опаской, но и интересом во взгляде…
Пожалуй, именно подобные мысли посещали светловолосую голову на пути к Морну, и оные же вновь возникли после, стоило им очутиться на берегу водопада Суран. Аль едва ли не физически ощутила умиротворенность сего своеобразного «оазиса», ровно как и восторг брата подле.   
– Потрясающе. Боги, это же почти Небеса.
Фенрил посмотрела на лоддроу, отчетливо видя всю гамму эмоций, что в тот момент отпечатались на бледном лике. Это мгновение стоило всех тех усилий, что пришлось приложить, дабы дойти до воспоминаний об этом чудесном месте. Она бы что-то подобное изрекла, если бы Морнэмир в тот же миг не пресек сие желание на корню. Охнув от неожиданности и ухватившись свободной рукой за мужское плечо, стараясь не только не уронить корзину, но и не пригреть ею брата, девушка не без изумления воззрилась на того. Нет, право слово, казалось он решил ее удивлять едва ли не на каждом шагу. Звучный смех непривычно «защекотал» слух. Она даже и не помнила, чтобы он когда-либо смеялся, ровно, как и сама подобным не отличалась. Необузданное вдохновение, с коим он взялся кружить ее, неумолимо приближаясь к водоему, говорило сколь искренние чувства обуяли «снежную» душу.
– Это место... Аль, ты просто чудо!  - внезапное и непрошеное тепло коснулось бледных щек.
По правде говоря, она даже несколько растерялась, не зная, как правильно реагировать. Привычная настороженность пыталась взять верх, однако рассудок «говорил», что в данном случае она неуместна. Поэтому лоддроу просто попыталась воспринять происходящее, как должное, без излишнего груза вопросов. От понимания того, что приложила свою руку к всплеску положительных эмоций у Фенрила-старшего, становилось многим теплее на душе. Не могло не радовать то, что что-то она таки делала правильно…
- Если ты не остановишься, то уронишь нас в воду со всем добром. И мы сегодня таки останемся голодными до самого вечера, как минимум, - с неприкрытой улыбкой произнесла Альвэри, рассматривая лицо брата, глаза коего продолжали переливаться всеми эмоциями, что он в тот миг переживал. – Не то, чтобы это меня сильно расстроило, но стоит предупредить, когда я голодный – очень злой, - девушка попыталась честно состроить злобную гримасу, только вышло явно что-то не то.
Реакция Морнэмира не заставила себя ждать. Он вновь весело рассмеялся, что никак не могло способствовать попытке остаться беспристрастной с ее стороны, еще какое-то время подержал ее на весу, сжимая в крепких объятьях (откуда только столько сил у ослабевшего организма?), лишь после поставил на твердую почву.
- Благодарю, - произнесла, тут же принявшись оглядываться в поисках подходящего места для «хранения» продуктов.
Ветвистое дерево почти у самой скалы, кое также находилось в непосредственной близости с водой, являлось прекрасным выбором да обеспечивало не только тенью, но и относительной прохладой, что тянула от камня и водопада. Туда лоддроу и направилась, пока Морн всецело сосредоточился на водоеме. Когда Аль закончила пристраивать корзину и полотенца, то брата не было уже видно. Ушел ли он под воду, или устремился к водопады, отдавшись его холодным струям, нельзя было понять наверняка, да и не нужно было. Собственно, сама также задерживаться не стала, изнывая не только от жары, но и от усталости, коя никуда не делась. Оставив возле временного пристанище платье и туфли, оставшись в позволительном минимуме, Альвэри неспешно направилась к воде, на ходу связывая волосы, дабы те, намокнув, не мешали.
Лоддроу медленно зашла в воду, наслаждаясь каждым прикосновением прохлады к телу, что в ответ отозвалось волной мурашек. Пожалуй, сюда она будет наведываться чаще. Тень улыбки скользнула на губах за секунду до того, как девушка нырнула под воду, полностью погрузившись. Водная гладь врезалась в окружающий мир, нещадно стирая летний зной и заменяя столь желанным, холодным прикосновением вод "Сурана". Водоем, куда стекали холодные "слезы" водопада, был достаточной глубины, не отличаясь ровностью «дна». Полутьма подводного мира словно «дышала» умиротворением. Она могла бы провести под водой достаточно времени, просто наслаждаясь моментом и забывая обо всем вокруг, но не стала это делать. Спустя несколько минут Альвэри вынырнула на поверхность, принявшись оглядываться.

Конечно же, она не слышала оклик, когда нырнула в воду, засим и где стоило искать брата, наверняка не ведала. Водный поток заглушал звуки, оставляя за собой право прятать или открывать. Вынырнув, ей точно так же было сложно сразу сориентироваться, но Альвэри и не особо старалась найти след морского «волка», что забрел в столь мирное место, продолжая наслаждаться прохладой сего благословенного места. Впрочем, Морнэмир не искал уединения.
–  Попалась! – послышалось сзади и волна брызг окатила сверху.
Аль едва успела оглянуться, как была привлечена в легком, ненавязчивом жесте под, становящийся уже привычным, мужской смех. Лоддроу покосилась на брата, слегка поведя плечом, своеобразно отвечая на его последующие слова. Он не терял свой задор, даже наоборот, что, словно связывающим звеном, тянуло за собой соответствующую реакцию со стороны девушки. В конечном итоге, она давно устала нести на плечах бремя всего того, что подавляло любое желание просто жить и радоваться каждому моменту, сколь бы быстротечным это все не являлось. Хотя ранее оное не казалось столь тяжким. Сейчас Аль без оглядки назад тянулась к тому, кто просто не давал ей вновь отойти в привычную тень того бытия, кое некогда казалось более приемлемым.
Возня у водопада, хоть и не способствовала полноценному отдыху, но это едва ли было заметно. Они резвились, как дети, словно забыв обо всех и вся, гоняясь друг за другом под шум Сурана. Если бы ей кто рассказал о подобного рода грядущем, лоддроу едва ли поверила. Слишком «тяжелая на подъем», осторожная и безэмоциональная, внешне, натура редко давала трещину, и даже тогда во всем чувствовалось некое напряжение. Но сейчас оное словно растворилось в прохладных водах, утекая прочь и словно не собираясь возвращаться. Даже когда ребячеству пришел конец, осадок легкости не спешил покидать душу. Аль провела взглядом брата, не спеша выбираться следом. Еще раз нырнула под воду, где было значительно прохладней, и только после последовала примеру Фенрила-старшего. Выбравшись на берег, Аль развязала волосы, что тяжелым, мокрым «одеялом», легли на спину, тем самым охлаждая и, какое-то время, защищая от палящих лучей дневного светила. Девушка направилась к месту, где некогда оставила корзину, и где уже вовсю успел похозяйничать Морн. Губ коснулась тень улыбки.
– Позвольте мне поухаживать за вами, моя спасительница. – произнес брат, поднявшись с насиженного места и направившись к ней.
Альвэри изогнула бровь, останавливаясь и не зная, как отреагировать на слова, и стоило ли вообще это делать. Вестимо, сие красноречиво отпечаталось на ее лице, ибо округа вновь «содрогнулась» от заразного смеха капитана, едва тот успел набросить ей на плечи сухое полотенце. Лоддроу неуверенно улыбнулась.
– Пойдем, ледышка. По глазам вижу, ты готова съесть целого кита!
Честно говоря, если бы на месте брата был кто-то другой, то этот спектакль, скорее всего, очень быстро закончился. Однако же, несмотря на легкую осторожность, толика любопытства все-равно толкала вперед. Она его не понимала, но к тому стремилась, так как он не был ей чужим. Хотя редкие встречи их почти что сделали таковыми, это хотелось исправить, пока была такая возможность. Посему непредсказуемость поведения брата лишь слегка задевала ее природную настороженность, коя тут же успокаивалась за неимением причин для "роста".
- Капитан, вы галантны, как никогда, даже язык не повернется вам отказать. Еще и столь внимательны, что, право слово, я теряюсь в предпочтениях, - наигранно-серьезным тоном, протянула девушка. – Съесть мне этого самого кита, или остановиться на ком покостлявей, - лоддроу честно старалась сохранять невозмутимое выражение лица, в следующий момент ткнув тонким пальцем Морнэмира меж ребер.
Получалось откровенно плохо. Покашливанием, словно совсем уж горло пересохло от жары, желание рассмеяться скрыть едва ли удалось. Альвэри стянула с плеч полотенце, которое лишь усугубляло духоту от пребывания на жаре и подняла глаза на мужчину.
- Пойдем...мьте, не ледышка.

Альвэри молча кивнула, в очередной раз обращая внимание на манеру поведения брата, но списывая, опять же, все на близость родной стихии, свободу от постылых стен временного и вынужденного заточения, да то же выздоровление. Сама же, пусть и вела себя более сдержанно, но, по правде говоря, все сложнее было не поддаваться той атмосфере, что создавал вокруг себя Морнэмир. Она притягивала, своеобразно манила, обещая, пусть и временное, но своеобразное забытье от мирских забот, да и не только. Это было странное чувство. Словно лоддроу балансировала на грани чего-то едва уловимого, не решаясь на шаг в ту ли иную сторону…
Фенрил-старший явно старался угодить. Открытая улыбка появилась на губах и прогнала из глаз привычную задумчивость. Конечно, сей скромный «стол» с натяжкой можно было именовать оным, однако же капитан проявил смекалку, что только этим компенсировала неприглядность общей картины. Впрочем, даже безо льда, мужских стараний нельзя было не заметить и не оценить, негромким урчаниям где-то в глубинах желудка в частности.
- Прошу. Будешь настаивать на ките – придется призвать и его.
Девушка расположилась поудобней на предложенном месте, усмехнувшись. Почему-то она даже не сомневалась в том, что, будь на то ее внезапный и явно неблагоразумный каприз, Морн бездумно выполнит «угрозу». Пожалуй, именно этот момент заставил попридержать язык за зубами, даже не пытаясь пошутить. Аль продолжала присматриваться к брату, открывая его сызнова и не была уверенна, что может предугадать следующий шаг лоддроу. В сей момент, она явно походила на осторожного зверька, что нет-нет да зацепит лапой что-то или кого-то, вызвавшего неподдельное любопытство, тем самым пытаясь познать.
Впрочем, мысли, кои занимали ее едва ли не с самого утра, ощутимо теснило иное, более обыденное чувство. Засим, недолго думая, она принялась за поздний обед, ибо солнце успело уж "пробежать" положенное для того время. В отличии, от Морна, что к трапезе не спешил приступать, ей есть хотелось страшно, особенно после непродолжительного купания в водоеме, которое, вроде, от доли усталости избавило, а вот голод только обострило. Несмотря на не такое уж богатство «стола», наличествующее на оном казалось невероятно вкусным. В целом, все было прекрасно, кроме все той же жары, что не желала сдавать свои позиции и даже в непосредственной близости от водопада продолжала донимать. Дабы усложнить «ей» задачу, Альвэри позволила себе вновь обратиться к «родной» стихии и вскоре кожу обоих лоддроу мягко коснулся прохладный ветер, что словно вырывался из самих вод Сурана, дабы оградить этих двоих от пагубного летнего зноя.
«Так-то лучше,» - мысленно протянула Фенрил, бросив взгляд на брата, что враз притих, явно унесшись мыслями вдаль. Девушка не стала тормошить его и возвращать «на землю», лишний раз отмечая резкую смену настроения, что явно не была чужда им обоим. Альвэри отвлеклась на флягу с водой, когда Морнэмир нарушил относительную тишину, что воцарилась между ними.
– Здесь мирно. Сразу хочется вспомнить о детстве. Когда мы были другими. Близкими. – Аль отложила воду, вернув внимательный взгляд брату.
[float=left][mymp3]http://my-files.ru/Save/vg813k/05_skillet_comatose_myzuka.mp3|Comatose[/mymp3][/float]Его слова перекликались с мыслями, что в последние часы, да и дни, часто касались ее сознания, так и оставаясь там, невысказанными. Ничего странного не было в том, что их гложили схожие думы, поди, не чужие друг другу. Рано или поздно кто-то должен был о том заговорить. Получилась немного раньше, чем до того дошла сама лоддроу, более осторожно делающая шаги навстречу. Впрочем, какая уже разница. Момент был подобран едва ли не идеально, а тема, что связывала обоих, не предполагала каких-либо подводных камней да скрытности.
– Ты помнишь это время, Аль? Есть ли дорога назад после всего, что я совершил?
Если первый вопрос прекрасно вписался в атмосферу, кою вновь задал Морнэмир, то на втором девушка откровенно «споткнулась». Чуть нахмурившись, Аль смотрела на брата, пытаясь угадать, о чем тот говорит. На какую-то долю секунды на бледном лике явно проступила растерянность, кою тут же сменила глубокая задумчивость. Она потянулась за половинкой яблока, разорвав зрительный контакт, а после, удобно растянувшись на спине, заложив одну руку за голову, какое-то время поизучала крону дерева, под коим они расположились.
Мысли услужливо унеслись в общее прошлое, ничем не сдерживаемые, принося с собой не только отголосок боли, но и толику душевного умиротворения. В какой-то момент ей пришло в голову, что Морнэмира гложит момент прощания, который она едва ли могла вспомнить. Он не знал, а она едва ли уделяла тому должное внимания, плывя по течению, ровно до того момента, пока скрытое не встало непреодолимым препятствием.Они толком и не попрощались тогда, но, казалось бы, годы сгладили сей неловкий момент, или нет?
- Знаешь, я ведь так и не сказала тебе «спасибо» за то, что не дал мне тогда всецело захлебнуться в том омуте из горечи, смертельной тоски и убийственного желания уйти следом, - наконец, проговорила Альвэри, не спеша смотреть в сторону Морна, да начиная "издалека". – Ты порывом свежего воздуха ворвался туда, куда не рискнули ступить другие. Отец пытался, да, но его сердце болело не меньше… Остальные же приняли, как есть, но не ты. Это было странно, ведь до того момента мы даже не виделись, - взор голубых глаз обратился к мужчине и в них не было ни намека на привычный «лед». – Само твое присутствие не давало спокойно зарыться в привычную боль и забыться, попервах даже раздражая, только остановило ли то тебя? – неподдельное тепло во взгляде коснулось мужских черт прежде, чем лоддроу отвела взгляд, вновь «нырнув» им в листву над головой. – Я помню, Морн, почти все, жалея лишь о том, что не смогла должно попрощаться в тот, первый раз. Это еще долго не давало мне покоя, но изменить не могла ничего – ты ушел, надолго, - Фенрил «примерила» нетронутый кусок яблока к веткам над головой, продолжая придаваться воспоминаниям. - Я тебе благодарна за это время, пусть и не смог полностью избавить меня от последствий собственного самоуничижения, но и того было достаточно.
Да, получалось говорить своеобразными загадками, ибо даже с ним, таким родным и близким, привычка все держать в себе, не открываясь ни перед кем, не желала сдавать свои позиции. Но именно из-за того, что ей самой хотелось вернуть былое, не потеряв связующую их нить вновь, особенно после того, что произошло, Альвэри продолжила.
- Честно говоря, не знаю, о чем ты говоришь… не ведаю, что такого «страшного» совершил, что заставило бы стереть все до основания, боясь ступить на эту самую «дорогу». Ничто не может тебе помешать «вернуться» назад, ведь тебя там всегда ждали и будут ждать, вот это уж наверняка могу сказать, - девушка вновь посмотрела на лоддроу, улыбнувшись.
Она не понимала его душевных терзаний, не ведала их причин, но искренне хотела, если не узнать, так развеять уж точно. Тот, кто смог достучаться до холодного сердца однажды, кто не дал ему сгинуть в ледяных судорогах вновь, кто в который раз заставил чувствовать себя живой, способной не только на никому не нужные поступки, не должен беспокоиться о пути, что для него всегда был и будет открыт, что стало, внезапно, важно донести. Альвэри протянула, свободную от яблока, руку к брату:
- Я не хочу, чтобы между нами что-то стояло, Морнэмир. Я не хочу, чтобы мы еще больше отдалялись, хотя в какой-то момент могло показаться, что больше некуда. Я не хочу терять тебя.
И это было правдой. Болезненной и осознанной, ведь последнее едва не произошло. Аль боялась даже предположить, что случилось бы, не успей она вовремя. От этого не только душа покрывалась холодом, но и сердце, казалось, замирало в одночасье, забывая отбивать привычный и положенный ритм. Он был ей слишком дорог, что смогла полностью осознать лишь за последний месяц. Слишком многое произошло за последнее время, что заставило ее по иному смотреть на мир в целом, да на свою жизнь в частности. Когда за краткий миг не только обретаешь что-то ценное, что кардинально меняет "твой" мир, и теряешь его тут же, глядя, как оно рассыпается на мелкие осколки, стремишься того больше не допустить, хотя бы попытаться.