Наши с тобой отношения всегда были сложными, отец. С одной стороны ты заботился обо мне, с четырёх и до четырнадцати я жила в твоём доме. А с другой... ты всегда старался меня не замечать. Будто стыдился, что ли... Когда я на тебя смотрела - ты всегда отводил взгляд. И тебя никогда не устраивали мои достижения. Все время ты был чем-то недоволен. Даже когда твой друг и мой маэстро Винченцо Паолини рассказывал тебе о моих успехах и восхищался моими талантами, ты... оставался равнодушен. Отец, неужели тебе совсем всё равно на всё что со мной происходит? Иной раз мне кажется, что даже, исчезни я бесследно, ты этого и не заметишь.

[float=left][/float]

Я помню себя с шестимесячного возраста. И могу нарисовать всё, что когда-либо видела. Но я не могу нарисовать твой портрет, ибо совершенно не помню твоего лица. Также я не помню причин, по которым ты оставила меня. Вернее, я их даже не знаю. Неужели я была совсем тебе не нужна?
Знаешь, как бы там на самом деле ни было, я всё равно разыщу тебя. И ты расскажешь мне обо всём, что произошло с тобой.

[float=left][/float]

Знаешь старик, каким бы ты ни был ворчливым и занудным, я всё равно люблю тебя. Ты научил меня всему, что я теперь умею. Ты открыл мой талант и всем, что я сейчас имею, я обязана только тебе. Особенно дружной семьёй художников, в которую ты меня так радушно принял. Ты мне как отец, старик. Вернее, нет, не так. Ты всегда был мне отцом, Винченцо. С четырнадцати лет я живу в твоей мастерской и познаю азы художественного мастерства. С двадцати я уже сама стала маэстро. И всё это под твоим бдительным наблюдением. Помнишь, как я сдавала экзамен в гильдии? Ты тогда так волновался за меня. А мой родной отец даже не пришёл меня поддержать. Это уже о многом говорит, старик.