Начало игры.Месяц Плачущей Сирены, 29 число. Вечереет.

Некоторые говорят, что василиски очень похожи на змей.
Ну и, пожалуй, они окажутся во многом правы. Сложно не найти сходств между двумя существами, у которых, хоть и в разной степени, но тело - покрыто чешуей, а глаза - сверкают чем-то… ну, чем-то таким, что вам сразу хочется заорать и двинуть по обладателю сих гляделок палкой. Людям не нравятся цветные глаза, даже если они не змеиные.
Некоторые говорят, что василиски и есть змеи. Даже в большей степени, чем ассури. Так сказать, василиски – змеи до кости мозга. Да, при желании, можно найти и тому подтверждение. А можно и наоборот.
Главная суть, которую мы хотим до вас донести – это легкий намек на то, что сходств даже больше, чем мы их видим. Все эти пустынные гады, привыкшие жить там, где неимоверно душно, привыкли к тому, что при вдохе все их нутро обжигает горячий воздух. Они просто привыкли к этому. А привычка, как известно – это великая сила.
И теперь давайте задумаемся. Если все чешуйчатые твари, живущие на юге, так любят свое тепло… и если у них есть две ноги и прямая осанка, то, по законам жанра, к этому прилагается склонность к лени…
…разумно заключить, что лень в своем запущенном виде не колышет, насколько жарко на твоем рабочем месте. Ты все равно будешь сидеть, и только изображать бурную деятельность.
Чем в данный момент Ринияр и занимался.
Хотя нет. Он, как раз, работал. Думал. Размышлял. Просчитывал законы вероятности, смотрел в глаза своим подчиненным, пытаясь рассмотреть на их сосредоточенных лицах отблески Истины…
Сжимая при этом в руках небольшой веер из засаленных карт.
А если вы все еще не верите, что это можно назвать работой, то давайте размышлять логически. Для работы что главное? Прибыль. А Ини как раз уже обобрал своих партнеров на три золотые монеты. Привезенные из «заграницы» карты возымели огромную популярность… ну, по крайней мере, на первую неделю.
Еще трое василисков, рискнувших сесть с ним за стол (точнее, пристроиться на камнях вокруг внушительной плиты, исполнявшей роль оного), уже на протяжении часа пытались придумать предлог, по которому можно слинять без лишних затрат. Это был один из тех немногих случаев, когда нельзя было сослаться на архиважные дела, ибо все вокруг знают, что ты такой же бездельник, как и они сами. А потому трио было обречено: в своем кабинете Ринияр выигрывал постоянно. Они не знали, как так получается. Все трое играли как раз так, как надо, чтобы выбесить своего начальника: держали карты в паре сантиметров от кончиков своих носов, тесно сдвинутыми, так, чтобы вы могли разглядеть лишь только самые их края. Смотрели на свой веерок так, словно боялись его ненароком оскорбить одним прикосновением. И думали очень, очень долго. Любой бы уже потерял терпение.
Но не этот паршивый, наглый, упертый Ягуар. Он поставил себе четкую цель – опустошить все карманы всех присутствующих. И, войдя в раж, уже вытряхивал из своих несчастных партнеров четвертую золотую серебряной мелочью, всем своим видом демонстрируя, что это - еще не конец. И мысленно благословлял огромное старинное зеркало прямо за их спинами.
Однако мы же с вами понимаем, что по закону подлости, триумф Ини был развеян. И более того: мы даже знаем, как и кем именно. Ибо, едва заслышав вопли, все дружно скинули карты и побежали пялиться на происходящее. Трое из четырех присутствовавших даже зачем-то помчались для этого в другой зал. Ринияр лишь удивленно хмыкнул, вспоминая, что, кажется, только его окна выходят на площадь перед зданием Управления – но сообщать об этом убежавшим коллегам он не стал, ибо, как ему показалось, узнал фигурку, столь упорно скакавшую перед входом. Уперев руки в оконную раму, василиск еще немного постоял в своем кабинете, глядя вниз – а плечи его странно подрагивали от плохо сдерживаемого смеха.
Время, между тем, все шло… однако стоило следующей минуте сделать шаг, как в кабинете уже было пусто.
…А теперь, опустив маловажные подробности, пустим взор на ту самую крышу. Мы очень удачно подгадали момент! Как раз в это мгновение на ней показался второй персонаж, кой, как не сложно догадаться, был Ринияром. Его узнать не трудно. Пожалуй, мало у кого еще возникнет идея таскаться по крышам с тростью наперевес.
“Магия”, - все это время думал василиск. – “У него дар – появляться внезапно, но как раз так, чтобы все сложилось, как ему того надо. Это магия. Не иначе”.
Смутно он догадывался, что так все и должно быть.
- Как неожиданно, - привлекая внимание, негромко хмыкнул Ини, делая круговое движение рукой, словно пытаясь объять все происходящее.
В следующий миг из рукава его под негромкий щелчок выпало некоторое металлическое приспособление, сплошь состоявшее из проволочек и пружин – и, пару раз перевернувшись, скрылось внизу, за краем крыши, напоследок продемонстрировав миру зажатого среди железок червового туза.
- Ой, - с долей стыда выразился Ринияр, на миг вжав голову в плечи.

Отредактировано Ринияр (2012-04-22 12:48:50)

Ринияр с рассеянностью воззрился вниз и свесился с края крыши, всем сердцем желая узнать судьбу своего приспособления.
“Классная штука была”.
Внизу послышался приглушенный «Бряк!».
“Ею и бумаги можно было зажимать… а как Вейн из Пыльного над ней посидел, какая из нее получилась мышеловка!” – размышлял Ини. – “Быть может, мне все-таки удастся ее вернуть?..”
Раздался мстительный щелчок. Некто издал яростный вопль.
“Потом подберу”, - заключил Ягуар, опасливо пригнувшись и отскочив поближе к Мартину.
Дальнейшие пол минуты василиск, плюнув на новый костюм, пытался с комфортом разместиться на крыше, не спуская глаз с развернувшегося пред (или все-таки под?) ними представления – и краем уха внимая привычно-беспрерывному монологу вампира.
В слова он пока особо и не вникал. В десяти случаях из девяти, общаясь с Мартином, требуется запомнить только последнюю фразу и отреагировать именно на нее. Все остальное, скорее всего, принадлежит к череде риторических вопросов или подколов, ответ на которые не предусмотрен сценарием. 
Тем не менее, вовсю наслаждаясь происходящим – правда, не так сильно и заметно, как сам виновник переполоха, – Ринияр поймал себя на том, что все-таки внимает Кертесу более сосредоточенно, чем того требовала ситуация.
– Тортик на месте?
Ини ощутил, как по позвоночнику прошло нечто, подобное электрическому разряду, распрямившее спину и вынудившее его принять знаменитую позу «я проглотил шест».
Если бы в Фатарии проходил чемпионат по синхронному вздрагиванию, они бы с Мартином вошли в историю, как непревзойденные мастера этого дела.
Нет-нет, против змей Ринияр ничего не имел. Но в Сорель было что-то такое, от чего даже гадюки, не выдержав ее пронизывающего взгляда, отворачивались и бросали в сторону нечто вроде «Вот змея!».
– Кажется, я ее сегодня не видел, – сглотнув, пробормотал Ягуар, словно боясь сглазить. А спустя миг, ушедший на созерцание собственных сапог, добавил: – Она меня, кстати, тоже. Судя по всем признакам, я еще не мрамор, – и нервно забарабанил пальцами по набалдашнику трости.
Между тем, ассоциации сделали дело. Все, присутствовавшие на крыше, кажется, сообразили, что не так уж на ней уютно, когда рядом возвышается массивная громада здания управления. Главным знамением предстоявшей рекогносцировки послужило исчезновение копии Мартина, до последнего развлекавшей местную стражу. Прозвучала заключительная реплика, являвшая собой вопрос.
“Вот как бы ему объяснить…” – задумался Ини, вспоминая подслушанный недавно разговор между защитниками порядка. «Сержант… а как зубы соединяются там, сзади?» - вот, впрочем, единственная фраза, после которой воцарилось молчание, в течение коего сержант тщетно пытался распутать язык.
Поняв, что не стоит передавать все это Мартину, Ринияр только пожал плечами, пытаясь удержаться от усмешки.

Рини ненавидел перемещения. Раз уж  на то пошло, он, как и многие неодаренные, с большим подозрением относился к магии. Особенно, если где-то неподалеку присутствует бутылка. Опыт намекал, что это, пожалуй, не к добру – но, как обычно, мнение змей (пусть даже шестифутового роста) спрашивать не принято. Подавив нарастающий психоз, василиск шагнул в круг, в очередной  раз, доверяясь Мартину.
…«Здесь был Рикко».
С минуту Ринияр усиленно вникал в эту информацию, расположившуюся в дюйме от его носа на досках забора. Мозг пребывал в некоторого рода ступоре – в то время как тело уже находилось здесь, разум, что не удивительно, все еще пытался слезть с крыши, чтобы его догнать.
Впрочем, это не было большой проблемой – Ини мог вполне сносно существовать и без помощи мозгов. Чем он две трети жизни и занимался.
…Так же на стене обнаружилось три слова нецензурного характера и некое интригующее «Велена + Фенр». Никаких намеков на географическое расположение сии записи не дали.
Все еще пребывая в ступоре, василиск подул на челку, обернулся к Мартину и уперся плечом в изложение факта, о том, что «здесь был Рикко».
Наблюдая за тем, как вампир слезает с забора, Ини вдруг встрепенулся и прищурился – некое шестое чувство уловило, что… хотя стоп, должно быть, показалось… или же нет? Что-то было не так – а вот что именно, не ясно. Волнение – а без причины. Хотя все признаки – включая бутылку и привычку всюду совать нос, – указывали именно на это, Ринияр почувствовал, как нечто внутри сжимается, будто в ожидании чего-то из ряда вон выходящего – и, тем самым, утверждает, с каждой секундой все увереннее: что-то не так.
И вот, пожалуйста.
Вовремя подоспела способность трезво размышлять. И первым делом она послала сигнал в область спинного мозга, вынуждая Ринияра нервно передернуть плечами – то есть, сделать вид, что столь резкое поднятие неожиданной темы стало для него сюрпризом.   
Это было более чем просто – тем более, что упоминание войны действительно удивило Ринияра. Или, точнее, временно впечатлило. Уж действительно, об этом без эмоций не вспомнишь. Ну, в смысле… лично здесь, в пустынях, рассказывают многое. Быть может, даже, привирают. Но от этого истории не становятся менее страшными. Ягуар поморщился, словно от зубной боли, рисуя в голове то, что, возможно, было тогда.
Подавив язвительное «Ах, тоску решил войной разгонять?», Ини сплюнул и постучал по дереву. Традиции, чтоб их. Заразная вещь.
– Ее уже… слышно? – нет-нет, немного не так вопрос поставлен. – То есть… настолько, что это тебя насторожило?
Да. Вот так-то лучше.
Привычки считать василисков и их пустыню (да-да, именно их, фиаллэ - прочь лапы!) чем-то вроде отдельного мира – ввиду отстраненности сего народа от прочих, сыграли злую шутку. Ринияр, полагаясь на это, вдруг почувствовал, что, возможно, очень сильно просчитался.

“…Паранойя? О, правда? Ну что ж… пусть будет так”.
Ринияр только согласно покачал головой, скрывая за этим действом мыслительный процесс. Если исходить из логики, без причины такие личности такие вопросы обычно не задают. Другой вопрос в том, что, судя по наблюдениям, Мартин относился к логике, как к чему-то такому, что постоянно происходит с другими, но его самого предусмотрительно не касается. Это как с картами… вы можете быть уверены в своем мастерстве, но не знать, что сзади – зеркало. Так и с логикой. Думаете обыграть ее? Пожалуйста. Но за вашей спиной активно жестикулирует психология. И логика уже знает, куда вас надо ткнуть, чтоб вы издали визг нужной тональности. 
Но какая, в конце концов, разница? Каждый имеет право скрывать собственные догадки. Судьбе плевать на мысли отдельной личности – как, к слову, плевать и на королей. В понимании ее, монарх – это та роль, которая не занятой в принципе не бывает. Убей одного диктатора, и на его место тотчас встанет второй. А кто это будет – ни судьбе, ни истории уже не важно.
Так и в Кен-Корионе. Василиски не испытывают привязанности к своим главам – это в пакет услуг не входит. Основная задача главы заключается в том, чтобы он был. Слушаться его совсем не обязательно. У стада овец, конечно, должен быть пастух – но он только ведет их из хлева на луг. Все остальное овцы делают без его помощи.
Причина, по которой Сорель была более дисциплинированной главой, нежели Ринияр, заключалась в том, что Тер’ Тет считала – разницы между понятиями главенствования и властвования нет.
Причина, по которой Ринияр был более любимым главой, чем Сорель, заключалась в том, что он считал – разница есть, и принципиальная.
Иными словами, если вы солжете Тер’ Тет, то вас, скорее всего, превратят в мрамор – кем бы вы ни были. Если же вы соврете Ринияру, то он даже об этом не догадается. То есть, вы даже не догадаетесь о том, что он об этом догадался. Естественно, пока это Ини на руку. Кем бы вы ни были, из вас наверняка можно извлечь выгоду.
Но привычное ощущение торжества на сей раз василиска не посетило. Мысленно он повертел в руках полученный факт, как обезьяна – Посох «Низвергающий в Бездну», и, заключив, что делать с этой штукой вроде нечего, и палка из нее – неудобная, выбросил его из головы.
Но освободившееся место сразу же заполонили новые размышления – ровно через миг после того, как последнее слово Мартина штопором ввинтилось в уши и рвануло по мозгам.
“Совсем жизнь не портил”, – мысленно повторил Ринияр, пытаясь разобраться в хаосе возникших по этому поводу мыслей.
Ситуация – что палка о двух концах, и наверняка Мартин не мог не знать этого. С одной стороны, конечно, все отлично: нет старого дракона – нет проблем. Но вспомните… глава – это роль, которая пустой быть не может. А что, если взамен этого недоразумения появится другое – в усиленной своей форме? Вдруг кто-то уже давно ждет, пока освободится канон? Так, как когда-то ждал сам Ринияр…
“Э, нет. Я не ждал. Я грезил”, – торопливо поправился Ягуар. Так, на всякий случай. Просторы в голове обширны, в ней спокойно мог сидеть кто-нибудь еще.
Хотя, с другой стороны, будь у гильдии такой козырь, он бы, скорее всего, ждать не стал. Сам бы выдвинулся – как и полагается. Ибо здесь – все тот же родной закон природы. Выживает сильнейший – другое дело, что сила имеется ввиду немного иная… но ящерица, которой за пятьсот… для василиска такой возраст, быть может, еще терпимый. Но дракону уже пора бы и честь знать.
Тут, выходит, решать надо – либо рисковать, либо ждать, пока он сам отбросит копы… лапы. И за это время может появиться та самая талантливая кандидатура, существование которой на данный момент – еще под вопросом. Но это Мартин тоже знал. Ему-то ответ нужен. Не его ли он, кстати, в суме ищет?..
Но сейчас шансов на это меньше. Конечно, все битвы – будь они хоть политическими, хоть нет, – можно свести к одному выводу: каждое действие должно приносить преимущество. Или же, на худой конец, не ухудшать положения.
А что бы он сам сделал, оказавшись в такой ситуации?
“С другой стороны… даже если появится такой гений, что превзойдет по уму-разуму старую ящерицу… ему, встав на вершину, прежде всего, необходимо будет удержать равновесие. Дунь с нужной стороны – так, глядишь, и свалится. Вряд ли кто-то может быть «опаснее» нынешнего предводителя «Белых Драконов»”.
Постепенно уверяясь в этом, Ринияр, он же – величайший в мире подстрекатель на деяния поистине катастрофические (главным образом, для самого деятеля), вздохнул и упер взор в землю. Скуп он был сегодня на слова.
– Нашел же ты, с кем размышлениями делиться, – для виду фыркнул Ягуар, в эту фразу вмещая смысл примерно следующий: «я вот тебе сейчас скажу, как бы сам сделал, только ты десять раз подумай, прежде чем прислушиваться, моя голова не просто дырявая, с дуршлагом конкурирует». – Но знаешь… я бы вряд ли удержался. Кровь, понимаешь ли, молодая, как змея цапнула в за… куда не надо, как Виктус говорит.
Заткнулся, почувствовав, что лишнего сказал.